Убей, если предам

– Это – то я как раз понимаю. Твой Шимов – преступник.

– Это никем не доказано, – отмахнулась я.

– Они всё очень хорошо подчистили, скривился Кирилл.

– Удивительно, что меня всё- таки не добили, – согласно кивнула я.

– Я был уверен, что он не станет этого делать.

– А я думала, что ты снял охрану, потому что на меня разозлился.

– Дура, что ли, – пробурчал Курьянов. – Насть, ты мне всё-таки не чужая.

Кирилл замолчал, как бы размышляя, сказать мне что-то или не говорить.

– Я знал, твой Шимов интересовался у врачей о твоём состоянии и проплатил лечение, лишь бы вытащить тебя. Думаешь, после этого он стал бы в тебя стрелять?

Я пожала плечами.

– Не понимаю я Шимова. И не думаю, что пойму. Хотя за лечение и врачей ему огромное спасибо. Я до сих пор не знала.

Кирилл усмехнулся.

– Между вами много всего.

– Да прекрати, – отмахнулась я.

Кирилл усмехнулся, но ничего не сказал. Я возилась с ужином, он курил у меня на кухни, и мы оба молчали, то ли думая о своём, то ли стесняясь начать разговор после установившегося дружеского перемирия, которое пока было довольно шатким. Не скажу за Кирилла, но лично я действительно не знала, с чего начать разговор. Хорошо, что кухонные хлопоты давали мне возможность делать сосредоточенное лицо. Но когда курица и рис оказались на столе, больше тянуть не было смысла.

– Кстати, – спросила я, протягивая Кириллу миску с салатом. – А чего ты собственно приехал?

– Ты слышала про Игнатьченко? – тут же ответил приятель.

Я кивнула.

– А то как же. Скандал такой, что мало не покажется.

– Ты же не думаешь, что он такой глупый, правда.

Я пожала плечами.

– Может, он просто страх потерял.

Кирилл покачал головой.

– Он же не идиот, Насть.

– Что тебе, конкретно не нравится? – не поняла я.

– Мне не нравится, как сняли Игнатьченко. Знаешь, может я параноик, но мне кажется, что за этим стоит чья-то игра.

– Ну и пусть, – махнула я рукой. – Давно пора эту сволочь закрыть на долгий срок. Хотя я, конечно, не верю, что такое возможно. Но уж точно грустить о нем не стану.

– Не знаю. – Кирилл вздохнул. – Мне всё это дело не нравится.

– Я тебя понимаю. Ты видишь, что в этом случае человек, возможно, был невиновен. И хочешь найти правду. Только мне-то от этого что?

– Двойные стандарты, Насть, – хмыкнул Кирилл. – Ты не захотела посадить Шимова за то, за что, по твоему мнению, он был невиновен. Хотя какая уж тут невиновность, если он тебя чуть не застрелил.

Я покраснела.

– Критику принимаю.

Кирилл улыбнулся.

– Ага, критику…Так ты мне поможешь?

Я подавилась едой.

– В чём?

– Я хочу узнать, кто именно стоит за делом прокурора.

– Ну, уж нет, – разъярилась я. – Этот человек раскрыл меня перед Шимовым.

– Но он в тебя не стрелял.

– Это даже хуже чем пуля. Это предательство.

«Ты сама предавала Шимова», – услужливо напомнила мне моя память.

Я вздохнула.

–Хорошо. Что ты хочешь от меня?

– Немного. Поспрашивай у своих в суде. Может, услышишь что-нибудь интересное.

– Ладно, – пообещала я, гадая, что стоит за такой странной любознательностью Кирилла. Уже после, проводив товарища до двери, я стояла у окна и смотрела, как Кирилл выезжает из моего двора на своем новеньком японце. И не очень хорошая мысль пришла мне в голову. А не выполняет ли мой друг сам задание? Такие машины на зарплату не покупают.

Но это его дело.

А вот мог ли Кирилл интересоваться снятым с должности Игнатьченко просто так. Я убиралась на кухне и выдумывала причины, побудившие Кирилла проявить нездоровое любопытство.

Самая очевидная: честь мундира.

Кирилла могли обязать провести своё негласное расследование. Ведь это ж не какого-то рядового следователя с взяткой поймали, а главного прокурора города!

Что ж, если это так, это многое объясняло. И создавало новый неудобный для меня вопрос: почему Кирилл это скрыл. Почему он тут так красноречиво распалялся про интерес. Не доверяет? Или просто не может рассказать?

Чем больше проходило времени, тем больше вопросов у меня появлялось. Я поняла, что если не отвлекусь, явно не засну. Вспомнив, про взятые домой дела, я решила заняться работой. Но ничего не получалось. Мысли крутились вокруг снятого Игнатьченко.

Я не забыла того единственного раза, когда видела Игнатьченко в живую. Именно тогда, в ресторане, он сообщил Владу, что я и есть агент, который его разрабатывает. Хм, может Кирилл не захотел со мной откровенничать, потому что это дело как-то связано с Шимовым? Кирилл вряд ли мог бы мне доверять в этом случае, ведь один раз я уже здорово его подвела. Шимов был знаком с Игнатьченко, и, судя по тому, что главный прокурор города предпочёл раскрыть Шимову моё инкогнито, знакомы они были не шапочно. Так что, в этом всё дело? Опять Шимов?

С утра, я, естественно, не выспалась. Голова была тяжелая, есть не хотелось, и ещё меньше хотелось бежать на работу. Но ничего не попишешь. Пришлось медленно тащиться в ванную, чтобы хоть как-то привести себя в рабочее состояние. Фен еле гудел, волосы отказывались сушиться, от этого я раздражалась ещё больше. Противные мысли никак не выходили у меня из головы.