Убийства на Чарлз-стрит. Кому помешал Сэмпсон Уорренби?

– Действительно, – усмехнулся Харботтл. – Перед вашим приходом этот человек как раз объяснял причины беспорядка. Уорренби мечтал переехать в помещение рядом с ратушей, это лучшее место во всем Беллингэме, и не соглашался ни на что другое.

– Не сомневаюсь, он добился бы своего!

– Естественно. Жаль, не успел, и на меня свалилось столько работы. – Харботтл обвел унылым взглядом кабинет, загроможденный коробками, полки c папками, распахнутый сейф, две перегруженные картотечные этажерки и большой книжный шкаф. – Уорренби совал нос буквально во все, что происходило в городе. Вон тот шкаф полон документов, в которых придется покопаться. Похоже, он держал здесь всю свою деловую переписку. Большую часть – в сейфе, но также и под книгами. Вы же этого от меня хотите, шеф?

Хемингуэй кивнул.

– Только не занимайтесь его клиентами, иначе застрянете и потеряете время. Повидал я кабинеты юристов, где ничего нельзя было найти, но этот перещеголял все остальные. Сочувствую, Хорас!

– Бывает и хуже. Тут все хотя бы систематизировано и отсортировано. Просто слишком много, и надписи на корешках не всегда ясны.

– Может, приставить к вам Каупланда?

– Нет, он разбирается только в делах, которые велись в конторе. Я разнюхал кое-что, что может вас заинтересовать, шеф. Вы знали, что Уорренби являлся секретарем совета графства?

– Нет, но не удивлен.

– Его назначили в прошлом году, – продолжил Харботтл. – Я узнал об этом от Каупланда. Когда должность освободилась, старый Драйбек был болен. Раньше ее занимал один старый поверенный, но перед квартальной сессией он умер. Уорренби занял это место, пока Драйбек лечился в Торки.

– Не исключено, что ему пришлось прикончить прежнего секретаря, чтобы захватить должность, – сказал Хемингуэй, опытным взглядом изучавший стопку писем.

– Из слов Каупланда я понял, что на это место метил Драйбек.

– Я бы не осуждал их за выбор в пользу Уорренби. У него все в руках горело, чего я не готов сказать о Драйбеке. Да, Хорас, знаю, куда вы клоните. У Драйбека появляется еще один мотив. Возможно, вы правы, хотя он, по-моему, давно должен был привыкнуть, что Уорренби сгребает под себя все должности. Странно, что он не был секретарем городской корпорации, коронером, церковным сторожем, сотрудником по наблюдению за бывшими малолетними правонарушителями и глашатаем!

– Коронером он был, а все остальное проворонил.

– Вы не знаете, кем этот бедняга стал бы, если бы не погиб во цвете лет. Нашли что-нибудь полезное для нас?

– Может, вас заинтересует письмо о гравийном карьере Эйнстейбла или о переговорах насчет приобретения Фокс-Хауса? Хотите взглянуть? Дает представление о том, что собой представлял покойный. Умел человек сбивать цену! Только все это старье.

– Что он там писал про гравийный карьер сквайра? Пытался и его прихватить по сходной цене?

– Нет, это просто письмо из лондонской юридической фирмы в ответ на его письмо от имени клиента. Должна существовать и копия, но я ее пока не нашел.

– Как тут вообще можно что-либо отыскать? – пробурчал Хемингуэй, глядя, как Харботтл роется в груде бумаг на столе. – О чем там речь?

– Похоже, у Уорренби был клиент, зарившийся на гравий, вот он и наводил для него справки.

– Чем только не увлекаются люди!

– Господи! – вздохнул инспектор, отчаявшись найти нужное письмо. – Я его отложил, чтобы вам показать, но оно куда-то завалилось. Клиенту, ясное дело, требовалась лицензия.

– Где ваше терпение? – усмехнулся Хемингуэй. – При чем тут лондонские юристы? Я думал, что поверенный у сквайра – Драйбек. Так мне сказал начальник полиции.

– Об этом мне ничего не известно, сэр. Вот!

– Нашли?

– Копия письма Уорренби! Попала не в ту стопку. Прошу, сэр!

Хемингуэй стал читать, а инспектор продолжил поиски.

– Письмо двухлетней давности. Но вы правы, Хорас: у него был клиент, интересовавшийся гравийным карьером сквайра. Он узнал, что они те самые люди, к которым следует обращаться, и с радостью бы… И так далее. Мне что, до завтра здесь находиться, Хорас?

Инспектор бросил на него негодующий взгляд:

– Вы сами накрыли это письмами, которые читали!

– Хотите преуспеть в жизни – научитесь сваливать ответственность на других, – проговорил Хемингуэй и стал читать письмо дальше. – Они были готовы к сделке, но я не пойму вот это, о пожизненном владении… Лицензия должна была представлять собой по согласию с пожизненным владельцем – вижу, это сквайр! – нечто вроде майората. Все деньги шли этим людям за пропорциональное распределение между пожизненным владельцем и доверительными собственниками. Как интересно! Это все?

– Да.

– Письма от безымянных клиентов?

– Нет. Поэтому я и решил показать вам эти два. Выглядит так, будто предложение не имело продолжения. Может, сквайр отказался от сделки и между ним и Уорренби возникла неприязнь? – медленно произнес Харботтл, хмурясь.

– Тогда Уорренби решил добывать для своего клиента гравий втихаря, а сквайр всадил в него пулю? Хорас, вы меня удивляете!

– Или у вас возникли такие подозрения? Знаю, безумие заразительно!

Хемингуэй засмеялся: