Убийства в стиле Джуди и Панча

– Предположительно, – сказала она, поднося лупу к царапинам, – это следы от ботинок с гвоздями на подошве. Но взгляните на них. Глубокие края царапин, отпечаток, который становится тоньше, идет отсюда к окну. Если бы кто-нибудь пролез внутрь снаружи, все было бы как раз наоборот. Не так ли? Я имею в виду, эти царапины оставлены изнутри.

Она сделала паузу.

– Вы настоящий Шерлок Холмс, – спокойно заметил Чартерс. – Ну что, дурачина (прошу меня извинить), ты доказал, что…

– Видите ли, – перебил его Г. М., – была выдвинута еще одна версия. Версия, что вы на самом деле могли дать Хогенауэру бромид, а кто-то позже ограбил заведение, разыграв небольшой спектакль. – Он изложил эту версию в общих чертах, с какой-то тихой грустью. – Угу. Но теперь вы доказали, что этого не могло произойти, и снова вернули всех вас в круг подозреваемых. Кто-то, вероятно, сделал это изнутри дома.

Очень медленно она выпрямилась, поворачиваясь к нему. Цвет ее лица почти не изменился. Я думал тогда и думаю до сих пор, что она – замечательная женщина.

– Мне жаль, – сказала она после паузы. – Я солгала бы вам без промедления и ничуть не возражала бы против того, что это было сделано извне, если бы у меня хватило ума вовремя подумать об этом.

– А также предоставили бы достаточно веские доказательства вашей собственной невиновности, – довольно туманно выразился Г. М.

Казалось, его беспокоила невидимая муха. Он неуклюже, с блуждающим взглядом вошел в кабинет, будто не зная точно, куда идет. Мы последовали за ним. Элизабет Антрим развела руками.

– Есть еще кое-что, мэм, – продолжил Г. М., удобно устроившись в кресле. – Сколько у вас в доме телефонных аппаратов?

– Телефонных аппаратов? – Она остановилась. – Я не…

– Я знаю, знаю. Просто скажите мне: сколько здесь телефонов?

– Три. Тот, что на столе рядом с вами, еще один в коридоре, и еще один наверху, в нашей спальне.

– Итак, мэм, – продолжал Г. М., рассматривая свои пальцы, – в данном случае мы не очень многого добились от этого «где-вы-были-в-такое-то-время», потому что мы знаем недостаточно. Тем не менее я задам вам подобный вопрос. Где вы были около трех часов назад? Если быть точным, где вы были в час тридцать?

Ее голубые глаза расширились.

– Боже мой, больше не было?..

– Больше никаких убийств, нет. Так-так, успокойтесь и подумайте. Где вы были в половине второго?

– Ну… я думаю, в нашей спальне. Вы помните, меня привезли из Мортон-Эббота около полуночи. Здесь полно людей, так что мне некуда было пойти, кроме как в свою спальню. С тех пор я все время находилась там, за исключением тех моментов, когда была здесь, внизу, где меня допрашивали. Час тридцать… Подождите немного. Да, я помню, потому что посмотрела на часы и подумала о том, какая долгая ночь, а я не могу уснуть.

– И вы никому не звонили?

– Нет. «Звонила»!.. Зачем мне кому-то звонить?

– Был ли кто-нибудь с вами в комнате, мэм?

– Ну, Ларри, конечно. Он постоянно входил в комнату и выходил из нее. Ему было не усидеть на месте, как вы понимаете. Но что все это значит? Почему вы спрашиваете об этом?

Г. М. махнул рукой.

– Спасибо, мэм, – сонным голосом сказал он. – Это все. Послушайте, сержант, будьте добры, проводите миссис Антрим.

– И проследите, чтобы я ни с кем не совещалась и не общалась, – добавила женщина, сверкнув улыбкой через плечо. – Я понимаю. Вам не нужно беспокоиться. Мы с Ларри не будем ничего выдумывать.

– …И спросите доктора Антрима, не согласится ли он спуститься к нам, – заключил Г. М. без всякого выражения.

Женщина вежливо кивнула нам, затем ее заслонила широкая спина сержанта Дэвиса. Г. М. некоторое время продолжал вертеть большими пальцами, после чего хмыкнул и загадочно произнес:

– Знаете, у этой женщины есть перспективы.

– Я согласна, – сказала Эвелин.

– У вас вспыльчивый характер, детка, да… – произнес Г. М., пристально глядя на нее. – Я предупреждал Кена, что ему следует быть осторожным. Кстати, а что вас так задело в этой девчонке? Она показалась мне милой, обходительной и привлекательной. Нет, не отвечайте. Итак, она первая из всех марионеток сыграла свою роль. Время для голосования жюри. Каков вердикт для Элизабет Антрим? Виновна или не виновна?

– Не виновна, – сказал Чартерс.

– Не виновна, – сказал я.

– Что касается меня, – глубокомысленно заметила Эвелин, – то я оставляю при себе свое мнение. Тем не менее по крайней мере один вывод из этого следует. Миссис Антрим подтвердила историю Стоуна, то есть его рассказ достаточно правдив. Мне будет интересно послушать, что скажет ее муж. И кстати, почему вы не расспросили ее подробнее об этой фальшивой банкноте?

Г. М. с раздражением пожал плечами:

– Потому что мы сами должны это выяснить, вот почему. Пока что нам известны только две вещи: мы знаем, что это подделка, и мы знаем, что она была в газете в доме Хогенауэра. Хм… Первое, что нам нужно понять, является ли она частью фальшивок Уиллоби… Послушай, Чартерс, есть ли какой-нибудь способ выяснить наверняка, откуда взялась эта банкнота? Ты ведь составлял список того, что было изъято у Уиллоби, не так ли?