Убийственное кружево орхидей

— Кого? — журналист удивленно посмотрел на оперативника. — Если вы об убитом, то я его в первый раз в жизни вижу!

— Серьезно? — иронически осведомился Истомин.

— Вот именно! — стоял на своем парень.

— Почему же его убили именно в вашей квартире?

— Эксперт еще не выдал вам заключение о смерти, — нашелся Александр. — Его могли убить и в другом месте. А сюда — перенести труп!

— Допустим, — нехотя согласился Иван. — Тогда возникает следующий вопрос: почему тело оставили в вашей квартире?

— Ответ на этот вопрос я тоже пытаюсь найти, — признался Александр. — Однако я его не убивал! Я уже сказал вам, где именно провел этот вечер. Если вы отправите в это кафе свою бригаду, наверняка кто-то припомнит меня… — он запнулся и замолчал.

Да, по его рассуждениям все выходило довольно-таки складно, только будет ли так же и по фактам? Эта несчастная забегаловка дает приют шоферам-дальнобойщикам и девочкам легкого поведения, которые их «обслуживают». Вполне возможно — даже если милиция бросит все свои силы на поиски свидетелей, — что имеется и такая вероятность: сыщики не отыщут никого. Контингент клиентов уже явно сменился… Что же касается той девочки-официантки… Она вспомнит его и добавит: этот молодой человек неоднократно выходил на улицу, порою и на длительное время. Он читал в детективах: преступники именно таким путем и создавали себе алиби — мелькая среди посетителей каких-либо заведений, но и милиция не очень-то принимала во внимание заявления обслуги. А он почти не сидел в зале — то дремал на скамейке, то разгуливал по поляне…

Майор пристально смотрел на Пименова, словно пытаясь проникнуть в его мысли.

— Что-то не так с алиби? — Милицейское чутье его не подвело.

Журналист невольно отвел глаза в сторону:

— Нет, все в порядке… А вы знаете этого человека?

— Разумеется. Его знает чуть ли не весь город! Это известный адвокат, Виктор Викторович Лановой. Неужели не слышали?

— Не слышал, — признался парень. — Известный, говорите?

— Этот мужик выигрывал любой процесс, за который брался, — пояснил Иван. — Все удивлялись, как это ему удавалось.

— Значит, он имел множество недоброжелателей, — заявил Саша.

— Возможно… А вы не больно-то разговорчивы для журналиста, — заметил майор.

— Видите ли, ужасно устал и хочу спать, — парировал Пименов. — Завтра я явлюсь к вам в отделение и отвечу на все вопросы, которые у вас возникнут. Но я утверждаю: я ни разу не видел этого человека и у меня не было никаких причин его убивать.

— Мы не станем ждать до завтра, — заявил милиционер. — Ты проедешь со мной — сегодня же! — Он резко перешел на «ты».

— Зачем?! — удивился Александр. — Говорю же, я никого не убивал! И потом, только полный дурак прикончил бы своего недруга у себя же в доме, а затем позвонил бы в милицию!

— Не скажи, — хмыкнул оперативник. — Иногда так народ и поступает, рассчитывая, что мы будем рассуждать подобным образом.

— Значит, так поступают идиоты и кретины, — отозвался Пименов.

Майор скривил тонкие губы:

— Давай, собирайся! Поболтаем в отделении.

Журналист понял, что ему придется проехать с Истоминым.

— Я позвоню матери, — просительно произнес он. — Она сейчас на дежурстве в госпитале, будет нервничать, если не застанет меня в выходной день дома.

— Звони, — равнодушно разрешил майор.

Дрожащими пальцами Александр набрал номер госпиталя:

— Мама, у меня срочная командировка… — при этих его словах майор выразительно хмыкнул. — Не знаю, когда вернусь. Придешь домой — не волнуйся!.. Ну, все, я готов, — обратился Пименов к Истомину.

— Ты зря не сказал матери правду, — заметил тот. — Возможно, мы еще не раз наведаемся к вам домой. Думаю, и ей не удастся избежать допроса.

— А я надеюсь на лучшее! — И Александр распахнул дверь.

* * *

Молодому человеку никогда не приходилось ночевать в КПЗ, или, как называли его теперь, в изоляторе временного содержания. Майор решил отложить допрос до утра, когда придут результаты вскрытия, приказав конвойному проводить задержанного.

Камера располагалась в подвале отделения милиции.

«Без окон, без дверей, полна горница людей», — вспомнилась Александру старая загадка. Окон тут действительно не было. Железная дверь, гостеприимно распахнувшаяся при его появлении, вызвала в Сашиной душе приступ острого уныния.

Полкамеры занимало сколоченное из досок возвышение. У одной стены, выкрашенной в синий цвет и «искусно» расписанной и разрисованной задержанными, красовалось нечто вроде большого широкого плинтуса — вместо спального места. Обстановка словно бы давала понять: хотя КПЗ — это еще не тюрьма и вроде бы тут все еще не так серьезно, однако просто так отсюда не выбраться. Пименову стало не по себе. Он огляделся и заметил щупленького мужичонку, протиравшего глаза грязным платком. Вероятно, этот «клиент» крепко спал тут до появления журналиста.

— Здравствуйте, — решив быть вежливым, промолвил Пименов.

— Привет, — с удовольствием откликнулся сосед. — А тебя за что загребли?