Убийство деда Мороза

Священник встал с кровати. Босой, в рубашке и колпаке, помпон которого по-шутовски болтался у него на затылке, кюре просеменил вдоль спальни. Остановился возле скамеечки для молитвы. Немного склонил голову набок, словно к чему-то прислушиваясь. Потом улыбнулся. Маркиз был заинтригован. Он увидел, что аббат Фукс занялся скамеечкой. Это была добротная вещь, каких больше не делают, — одновременно и скамеечка для молитвы, и шкафчик.

Аббат открыл дверцу этого шкафчика. Сидя на своей колокольне, маркиз прыснул со смеху. Кюре уже держал в руках стакан и бутылку, наполовину наполненную жидкостью, не имеющей ничего общего ни с минеральной водой, ни с целебным снадобьем.

Священник до краев наполнил стакан и с жадностью его осушил.

Затем он спрятал в тот же шкафчик стакан и бутылку, снова рысью пробежался по комнате, юркнул под одеяло и более не шевелился.

«Ну и ну! Господин кюре нашел оригинальный способ соблюдать режим! Боюсь, облюбованное им лекарство не прописано ему для сердца».

Улыбаясь, маркиз спустился по лестнице и вернулся в церковь, где более не слышалось ни малейшего шума. На секунду замявшись, он двинулся к главному алтарю и прошел в ризницу. Дверь, ведущая в сад, была не заперта. Маркиз открыл ее и вышел наружу. В тот же миг на его макушку обрушился внушительный удар, повергший его наземь.

К счастью, силу удара смягчили поля шляпы.

Маркиз был всего лишь оглушен. Он почувствовал, как чья-то рука ощупывает его одежду, затем скользит в карман, где лежал бумажник. Тепло прерывистого дыхания коснулось его лица. Маркиз с неожиданной ловкостью схватил нападавшего за руку, вскочил на ноги, резкой подножкой сбил противника на землю и, выкрутив запястье, рванул его на себя. Неизвестный взвыл.

Свободной рукой маркиз вытащил из кармана электрический фонарик и нажал кнопку. Второй раз за вечер рот его приоткрылся от удивления сам собой: нападавшим оказался Блез Каппель! Лучом фонарика маркиз пошарил по земле и обнаружил ходули.

— Ну, знаете, это уже просто мания! — вскричал он. — Может, вы дали такой обет? Поклялись убить меня ходулями? В следующий раз смените оружие.

— Вы самозванец, вор и убийца! — ответил ризничий, тщетно пытаясь освободиться и морщась от боли.

— Самозванец?

— Вы не маркиз де Санта Клаус.

— Не маркиз?

— Нет! Я это понял сразу же, как увидел вас сегодня утром. У маркиза на лбу остался шрам от удара, которым я его вчера наградил. Вы большой ловкач, но вы не подумали о шраме.

Маркиз отпустил запястье Каппеля и разразился хохотом.

— Так вот почему вы попросили у меня детектор: вы полагали, что я не знаю даже значения этого слова! И вот почему вы шпионили за мной после полудня! Успокойтесь. Я настолько же маркиз де Санта Клаус, как тот маркиз де Санта Клаус, которого вы знаете. Он мой секретарь. Когда меня попросили заняться здесь наблюдением, я отправил его к вам, решив, что он справится с заданием не хуже меня. Однако, когда произошло убийство, в дело пришлось вмешаться лично мне, Просперу Лепику.

— Но такое поразительное сходство… — изумился Каппель.

— Легко достижимо. Я открою вам секрет. Вообразим себе лицо — как бы «на полпути» между моим и лицом моего секретаря. Каждому из нас куда легче «приблизиться» к нему, чем пробежать всю дистанцию, отделяющую нас друг от друга. Внешность маркиза де Санта Клауса и есть такое усредненное лицо. Понимаете? Усредненное — и в том, чем мы схожи, и в том, чем различаемся. Немного от моего секретаря, немного от меня самого. Самое трудное — глаза и голос. Однако пенсне и португальский акцент были придуманы не для собак! Конечно, этот молодчик должен был предупредить меня о шраме. Не мог же я догадаться! Ну а пока примите поздравления: у вас для близорукого просто орлиный глаз.

Вскоре недоразумение было полностью разрешено; Каппель настоял на своем, отвел к себе маркиза и сделал ему перевязку. Они пропустили по стаканчику, и г-н де Санта Клаус вернулся в гостиницу.

В половине девятого после сытного ужина г-н Нуаргутт встал из-за стола. Когда, закурив сигару, он в полном блаженстве опустился в кресло, к нему постучали. Служанка пошла открывать дверь.

— Господин мэр, это Виркур.

— Виркур? Пусть войдет!

— Инспектора, господин Нуаргутт, — сказал полицейский.

— А! Все-таки пожаловали наконец!

— То есть нет, господин мэр. Не приехали. Я был с учителем в мэрии, когда позвонили. Они сейчас в Баккара.

— В Баккара? — вскричал мэр, подпрыгнув на месте. — В Баккара? Что они там забыли? Баккара вовсе не по дороге в Мортфон. Это потрясающе! Я телеграфирую комиссару департамента и спрошу, куда отправились его детективы — на дознание или на каникулы? Нельзя же так дурачить людей! Баккара!.. Баккара!..

— То есть им пришлось сделать крюк, господин мэр, иначе к нам не добраться.

— Крюк? Ну, знаете! Почему бы им тогда не добраться через Испанию? И ехали бы себе через Испанию — только я не желаю больше об этом слышать! Сколько же времени они собираются дрыхнуть в Баккара?