Убийство как по маслу

Тихий Тихон, который и при жизни-то разговорчивостью не отличался, теперь и вовсе не планировал баловать меня беседой. Хотя будь по-другому, я, пожалуй, сильно бы напряглась.

– Что? Что ты хочешь мне сказать? – не сочтите за сумасшествие. Просто больше просить помощи было не у кого. Но Тихон, разумеется, молчал. Лишь продолжал смотреть немигающим взглядом вверх, туда, где на потолке белела простенькая люстра-тарелка. Подчиняясь шестому чувству, я подошла к выключателю и, не забыв обернуть руку платком, щелкнула им. Вспыхнувшая лампочка света почти не добавила – перебить солнечный, струящийся из окна, ей было не под силу. Электрическое освещение не смогло пробиться через прямоугольный предмет, лежавший внутри светильника, в виде перевернутого зонта.

Я, пожалуй, опущу рассказ о том, как двигала стул, аккуратно выставляла его возле тела, чтобы не задеть покойника, – угораздило его умереть прямо под люстрой! И о том, как испачкалась о сажистую пыль, ровным слоем покрывавшую осветительный прибор изнутри, и сразу перейду к делу – поведаю, что достала из весьма примитивного тайника записную книжку. Быстро спрыгнула на пол, поставила стул на место, дрожащими руками принялась листать записи. Вздох разочарования вырвался из груди – ровные столбики цифр, в одних из которых легко угадывались даты, в то время как другие не вызывали никаких ассоциаций. Если эти записи и могли помочь в расследовании, то только после расшифровки. Впрочем, не удивлюсь, если они вообще не имели никакого отношения к делу. Возможно, это просто рецепты удобрений или пропорции используемых Тихоном инсектицидов. Почему тогда они оказались внутри люстры? Как знать, возможно, парень разрабатывал секретные формулы повышающих урожайность препаратов. Я вон свои записи тоже исключительно в сейфе храню.

И все же информация требовала детального изучения – не в моем положении пренебрегать зацепками.

Не стану утомлять вас также описанием эмоций, сопровождавших мой путь по темному коридору. Не буду рассказывать, как кралась практически на ощупь, каждую секунду ожидая нападения коварного убийцы, притаившегося в темноте, – его присутствие ощущалось буквально физически. Духу осмотреть дом, чтобы подтвердить или опровергнуть подозрения, у меня, конечно, не хватило.

Только выбравшись из флигеля, я почувствовала себя в относительной безопасности. Хотя о какой безопасности может идти речь, если дом мой – больше не моя крепость? Если по нему, как по своему собственному, разгуливает преступник, спокойно убивая людей прямо у нас под носом?

И все же, как только за мной захлопнулась входная дверь особняка, я выдохнула спокойно. Желая утихомирить предсказуемо расшалившиеся нервы, отправилась на кухню, долго, будто готовящийся к операции хирург, мыла руки. Подошла к холодильнику, дернула ручку и, уставившись в его распахнутый зев, словно четки, принялась перебирать названия хранящихся там продуктов, представлять в виде ингредиентов, комбинировать, размышлять о том, какие блюда можно приготовить.

Брокколи, сливки, яйцо, сыр – идеальное сочетание. Отварить слегка зеленые соцветия в подсоленной воде, натереть на мелкой терке твердый сыр, смешать половину со взбитым яичком и жирными сливками. Залить капусту полученной смесью, посыпать оставшимся сыром. Запечь в духовке и наслаждаться. Бесконечно, каждым отправляемым в рот кусочком. Восхитительно нежный сливочный вкус спаржевой капусты, грубоватый (на контрасте) сырный, связующая «нить» яйца – от одной мысли об этом рот наполнился слюной. Но нет. Это слишком долго – сейчас мне нужно быстрое решение. Такое, например, как итальянская брускетта.

Бросив на огромную сковороду-гриль четыре куска белого хлеба, я включила плиту на минимум и занялась начинкой. Лоснящиеся, самодовольные помидоры возмущенно брызнули соком под ножом, но быстро смирились с уготованной судьбой быть порубленными на небольшие (не более сантиметра) кусочки. Не хотел сдаваться и чеснок. Пришлось на него надавить. Плоской стороной ножа. Хрустнувшие зубчики более охотно расстались с охраняющей их белоснежную красоту шелухой. Мелко порубила три штуки. Через пресс было бы быстрее, зато так гораздо вкуснее.

Зелень. Мелко, но не до сока. Слегка прогреть томат с чесноком на сковороде с каплей оливкового масла. Именно прогреть – не пережаривать. Натереть чесночком хлеб – выложить начинку. Посыпать зеленью. Подавать с сыром, маслинами, вином. Конечно же, итальянским.

Красиво разложив брускетту на огромном, с колесо, белом блюде, я вдохнула аромат. Пробовать не решилась – неизвестно, как сложится дальнейший день, и чеснок – не лучшее его начало. Да и в конце концов процесс всегда привлекал меня больше результата. Судьба блюда интересовала меня мало – может, скормлю его Аленке, угощу Коломойского или порадую олуха – благодарного почитателя моего кулинарного таланта.