Убийство по Шекспиру

— Я очень раскаиваюсь, — проглотила Анна оскорбительный выпад. — Но так уж получилось. Когда мы репетировали, на меня находило наваждение. Я только и видела его глаза, улыбку, губы, какой он красивый. Его прикосновения были не просто партнерские, а более откровенные, нежные и страстные, чем положено по сцене. У меня все останавливалось… Швец часто приглашал его к себе в кабинет, как раз на тот период пришлось много праздников. Приглашал и меня. Сам Швец не пьет, но остальные пили. А мы с Виталием Романовичем много говорили о моей роли, он делился опытом…

— И не забыл поделиться сексом, — ехидно дополнила Карина.

Аннушке было неловко слушать циничные колкости Гурьевой. Собственно, она не рассчитывала на сочувствие с ее стороны, заранее готовилась к оскорблениям и уговаривала себя не обращать внимания. Аня разбила семью ее лучшей подруги, другой реакции быть не могло. Но больше пойти было не к кому, в этом городе у нее тоже никого нет.

— Да, он красиво ухаживал, я не устояла, — откровенно созналась Анна. — Это случилось спонтанно, как будто вихрь закрутил нас и унес далеко-далеко… Я ничего не могла с собой поделать. У меня пропала воля, все вокруг расплавилось…

— Очень интересно. Напиши статью, если она будет такая же поэтичная, мы напечатаем ее в «Машеньке». Нашим читательницам она придется по вкусу.

— Зачем вы так? — тихо сказала Аннушка, все же не выдержав выпадов Гурьевой. — Вы стали совсем другой…

— Циничной? — усмехнулась Карина. — Что ж, в наше время это неплохое качество.

— Я надеялась, вы поймете.

— Пойму?! — вскипела Карина и заходила по кабинету. — Смешная девочка. Ты мне сейчас рассказала о позывах своей плоти, а я должна это понять? Знаешь, дорогая, я могу рассказать другую историю. Пока вы оба забавлялись друг с другом, знакомая тебе женщина страдала, потому что ваше счастье делало ее глубоко несчастной. И вы настолько бесчеловечно отнеслись к ней, что не посчитали нужным хотя бы спрятать свою похоть, она вас видела каждый день. Ты отняла у Лены мужа в скверный период жизни. Каждый день прибавлял ей седин, убивал… Ах да, я забыла. У тебя ведь все расплавилось, ты ничего и не замечала.

— Карина Глебовна, я очень раскаиваюсь, очень… поверьте. Мне сейчас…

— Меня не интересует, как тебе сейчас, — жестко оборвала ее Карина. — Ответь на один вопрос: почему Виталик сказал Елене, что ты беременная? Что вы еще придумали, чтобы досадить Ленке?

— Не знаю, — опустила голову Аннушка. — Я правда не знаю. Полтора месяца мы жили с ним замечательно, а потом он… одумался, наверное. Не сразу, конечно, а постепенно стал безразличным, затем раздражительным. Я старалась помочь ему, ведь перемены всегда болезненны для любого человека, но у меня не получалось. В конце концов, я заметила, что он провоцирует меня на скандалы, и поняла: Виталий ищет повод уйти. В тот вечер, о котором вы говорили, я пришла домой после репетиции, он уже собрал вещи и сказал, что уходит, что все было ошибкой… Я не хотела его терять… выбежала за ним на улицу, но он сел в такси и уехал.

— Значит, он хотел вернуться к Лене, — задумчиво произнесла Карина, глядя в сторону. — Но не повинился, а выдвинул обвинения, соврал про беременность и что вы будете жить вместе. Не понимаю, зачем? Странно…

— Я не все вам рассказала… — робко подала голос Аннушка.

— Что еще? — насторожилась Карина, беря в рот сигарету. Нет, в ближайшее время бросить курить не удастся.

— Когда это случилось, то есть на следующий день после их смерти, ко мне в общежитие приехал Подсолнух. Он сказал… сказал, что…

— Говори, что сказал этот мерзавец, — приказала Карина, так как девушку душили слезы, а раз Подсолнух приезжал к Анне, значит, замыслил какую-то пакость.

— Сказал, что видел, как я подходила к реквизиторскому столу и брала бокал… Бокал и кувшин Лена Ушакова вынесла потом на сцену, они выпили напиток…

— Что?!! А ты подходила к столу? Бокал брала?

— Да, — призналась Анна. — Я налила в бокал напитка из кувшина и запила таблетку, у меня болела голова, затем поставила бокал на место, и все. Но… дело в том, что…

— В чем еще дело? — нетерпеливо спросила Карина.

— Он встретил меня в тот день, когда Виталий ушел…

— Из тебя слова клещами вытягивать надо. Кто встретил?

— Подсолнух. Я плакала на улице, он подошел и поинтересовался, почему я плачу.

— Погоди, а как он оказался у общежития? Что он там делал?

— Возле общежития живут Нонна и Гриша Башмаковы, он часто к ним приезжает. Понимаете, я сглупила и рассказала ему, что Виталий ушел от меня к жене. А вчера он сказал, что следствие очень заинтересует этот факт, так как у меня был мотив…

— Какой мотив?

— Убить Ушаковых. Из ревности. И он уверен, что именно я подсыпала яд, но пообещал, что никому не скажет об этом, если я буду вести себя разумно. А я не подсыпала…

«Хорошенький поворотик», — отметила про себя Карина. Ревность — это действительно мотив для неуравновешенной личности, но Анну нельзя назвать такой. И в то же время опыт подсказывал: люди часто бывают непредсказуемы. Но Подсолнух ее шантажировал, что же ему нужно?