Убить бессмертного, или Электрическая церковь

— Не советую, — отозвался я. — У него с каждым днем все лучше получается психодавление. Возьмет и взорвет тебе в мозгу сосудик.

Оурел хмыкнул.

— Да, Кейтс, веселая у тебя компашка! — Он вздохнул и почесал за ухом. — А списочек и того веселее. Может, объяснишь, зачем это все надо?

Я покачал головой.

— Информация по мере необходимости, Оурел.

— И ты не скажешь, к чему тебе какой-то тетродотоксин? Я даже не знаю, что это за ерунда и где мы ее возьмем.

Мы сидели на деревянной скамье на улице со смешным названием — Пуддинг-лейн. Скамью, судя по всему, когда-то вытащили из горящей церкви. Как ни странно, скамья совсем не пострадала. Стояла себе еще с Бунтов у обочины, и люди почему-то ее не трогали. При виде таких странностей жизни иногда хотелось надеяться на лучшее.

В слабых лучах солнца все казалось выцветшим и водянистым.

— Это нейротоксин, — прохрипел Гатц.

Оурел приподнял бровь и перевел взгляд с Гатца на меня.

— Вот это да! Кейтс, клянусь, я даже не видел, как твои губы шевелятся! И руку ты не держал у него в заднице!.. Ну, ладно, мы покупаем нейротоксин, аппаратуру для цифровой видеозаписи и — опять — оружие для мистера Кейтса. В это время другие члены команды делают собственные таинственные закупки, а мерзкий Кит уединился с монахом. Зря я не потребовал обеспечение по займу.

— Поздно, — проворчал я. — И вообще, вот наш продавец.

Джерри Метерьел уже наблюдал за нами из окна второго этажа. Я дал ему время — черт, на его месте я бы тоже нервничал. Клиент исчезает посреди сделки, потом выясняется, что он самый знаменитый преступник Системы, потом он опять тебя находит, чтобы заключить еще одну сделку, да еще и тащит с собой незнакомца. Я бы тоже выждал, посмотрел, что будет.

Я обратил внимание, что на улице с небрежно-скучающим видом стоят ребята Метерьела из Очереди. Вокруг слонялась масса бездельников, и если бы я не видел команду Метерьела раньше, мог бы их и не заметить.

Это меня не волновало. Мне нравится иметь дело с осторожными людьми. К тому же у того, кто содержит целую свиту, дела обычно идут неплохо.

Джерри не вышел из того здания, откуда за нами наблюдал. Я одобрительно улыбнулся: он появился из соседнего. Если бы я ничего не знал, то, наверное, подумал бы: вот человек, у которого нет врагов, он свободно и легко вышагивает под тусклыми лучами солнца, чтобы заняться совершенно легальным бизнесом.

— Мистер Кейтс, — начал Метерьел, протягивая мне простой бумажный пакет. — В тот раз вы забыли свой заказ! И кое-какие чертежи, которые вам понравятся.

Я осторожно взял пакет — ишь, какой вежливый стал! — и с удивлением нашел там пистолет и стопку рваной бумаги. Чертежи, сделанные еще до Объединения. Хрупкий материал, но Кит мигом это все оцифрует.

Пока я делал вид, что тщательно изучаю содержимое пакета, Джерри изучал Кенни. Тот лучезарно ему улыбался: Кенни, похоже, нравилось мистифицировать людей и сбивать их с толку.

— Прекрасно, — сказал я, закрывая пакет. — Очень вам благодарен, мистер Метерьел. Если вы не против, у нас есть второй заказ.

Метерьел еще немного поизучал Оурела, а потом повернулся ко мне и тут же расплылся в улыбке.

— Второй заказ, мистер Кейтс? Ну, конечно! Чего изволите?

Я посмотрел на Оурела. Тот ухмыльнулся и передал листок Джерри.

С лица Метерьела постепенно сошла улыбка.

— Интересный заказ, мистер Кейтс. И очень сложный. Например, вот эта штука…

И продавец развел обычную говорильню о том, как трудно все это достать, как опасно иметь со мной дело… другими словами, на сколько мне еще надо раскошелиться. Я тысячу раз покупал на черном рынке оружие и другие предметы. Иногда получается нормальная сделка, иногда — будто на долбаном перекупщике женишься.

Я его не слушал, а наблюдал за улицей.

Во время Бунтов пострадала и эта часть города, хотя не везде. Многие здания сгорели и последние пятнадцать — двадцать лет превращались в руины, а некоторые дома выглядели почти новыми. Пустыри за десятки лет заросли густым бурьяном, вокруг валялся старый строительный мусор. Повсюду стояли или бродили люди знакомого типа — серые, худые, злые и несчастные. Изредка пробегал фермер пожирнее и повеселее, но в основном тут были такие, как я.

И, конечно, монахи.