Убить Пифагора

Однако напряженность возрастала, и от спокойствия не осталось и следа. Главк принялся расхаживать по залу, разглядывая раскрасневшиеся лица бегущих слуг. Он шагал нетвердо, сжимал кулаки и дышал с трудом, будто бы сам бежал.

— Остановитесь, — неожиданно приказал он. — А теперь шагайте медленно.

Главк стоял посреди потного людского потока. Все смотрели на хозяина с ужасом — рабы, свободные слуги и даже родственники. Главк откинул голову назад и закрыл глаза. Крылья его носа раздувались, вбирая как можно больше воздуха.

Пару минут слышался лишь топот двухсот человек, крадущихся чуть ли не на цыпочках, чтобы их не замечали. Пахло потом и гнилью. Акенон заметил, что мимо сибарита никто старался не проходить. Очень может быть, что Яко не обманывал своего господина.

— Остановитесь, — приказал Главк чуть слышным шепотом.

Он уронил голову и несколько секунд стоял с закрытыми глазами. Со своего места Акенон видел, что по лицу толстяка текут слезы.

Все замерли и выжидательно уставились в пол. Главк очнулся и направился к слугам. Он внимательно их рассматривал, и лицо его не выражало ничего, кроме глубокой усталости. Затем отошел на несколько шагов.

— Камир, подойди, — проговорил он хриплым голосом.

Молодой привлекательный мужчина отделился от толпы и неохотно двинулся к господину. Тот осторожно его обнюхивал.

— Прочь. Теперь ты, — указал он на пожилую женщину. — Подойди ближе.

Несколько секунд женщина стояла перед ним.

— Уходи. — Рабыню как ветром сдуло. — Фессал, подойди ближе.

Человек по имени Фессал отошел от остальных слуг. На вид ему было около тридцати, на добродушной физиономии, привыкшей улыбаться, теперь отражался только страх. Главк понюхал его шею, потом грудь. Не меняя выражения, тяжело опустился на колени и обнюхал промежность, словно собака.

— Помоги встать.

Фессал был высок и силен, но Главка он поднял с заметным усилием. Оказавшись на ногах, толстый сибарит вздохнул с облегчением и вдруг с поразительной силой отвесил Фессалу такую затрещину, что тот рухнул на пол.

— Проклятый сукин сын, я так тебе доверял, вытащил из грязи, и вот как ты мне платишь!

Фессал лежал на полу, прижав руку к уху. Меж пальцев появилась струйка крови. Губы дрожали, он не осмеливался ни шевельнуться, ни возразить. Главк был вне себя, он весь трясся, словно вот-вот лопнет от ярости.

Акенон спросил себя, какое наказание ждет этих несчастных. Наверняка даже Главк не знал об этом. Несмотря на предостережения Эшдека, до этой ночи Акенону казалось, что сибарит — человек вполне разумный. За время, проведенное во дворце, он не раз видел, как на пирах хозяин часами поглощал изысканные яства, а потом плакал от умиления во время музыкальных и танцевальных представлений, которые устраивал ежедневно.

Эшдек предупредил Акенона, что Главк излишне порывист и не всегда предсказуем, однако сцена, разыгранная сейчас перед ним, была воплощением насилия и ненависти.

Главк скривился от ярости и повернул голову к одной из дверей.

— Борей!

* * *

Повисла такая плотная тишина, что трудно было вздохнуть. В перегретом воздухе, пропитанном зловонием мази, послышался сдавленный крик.

— Нет, нет, пожалуйста. — Это, лежа на полу, взмолился Фессал: услышав имя великана, он был в ужасе и отчаянии.

Огромный фракиец медленно двинулся к хозяину. Люди расступались, представляя, что произойдет с тем, кто до сих пор был верным слугой и виночерпием Главка, всегда держа наготове чашу сидонского вина и по сигналу протягивая ее хозяину.

— Возьми его!

Фессал повалился на спину, делая жалкую попытку отползти в сторону. Борей мигом догнал его и поднял одной рукой, словно мышь. Огромный кулак обхватил предплечье виночерпия, повисшего на вытянутой руке великана.

— Неееет!

Отчаянный крик Яко потряс всех собравшихся. Мальчик пересек зал и бросился к Главку.

— Отпусти его, прошу. Делай со мной все, что хочешь, но с ним ничего не делай.

Раб бросился к ногам хозяина, который посмотрел на него с внезапной нежностью.

— Ты любишь его, не так ли?

Яко поднял свои голубые глаза, ободренный нежным голосом Главка. Тот тыльной стороной руки погладил его щеку.

— Да, — простодушно ответил Яко.

Главк ласкал его несколько секунд, затем, не сводя взгляда с мальчика, обратился к Борею.

— Убей его.

Великан прижал спину несчастного Фессала к своей груди и сжал его в железных объятиях. Яко отчаянно взвизгнул, прижимаясь к ногам хозяина. Борей остановился и посмотрел на Главка в ожидании отмашки.

Акенону показалось, что все его тело словно парализовало. Будто он снова очутился у фараона в комнате пыток. Но на этот раз не может отвести глаз.

— Убей! — воскликнул Главк.

Борей медленно сжимал объятия, продлевая предсмертные муки Фессала. Яко выскочил из-под ног Главка и бросился к его ногам. Губы великана дрогнули в улыбке.

«Чудовище» Акенон инстинктивно сжал рукоять своей сабли.