Убить Сталина. Реальные истории покушений и заговоров против советского вождя

Теперь возвратимся к поставленному ранее простому вопросу: вы верите в свидетельство этого самого Кацнельсона о работе Сталина на царскую охранку? Не торопитесь, подумайте спокойно. Оцените этого человека непредвзято. Даю подсказку: даже на Западе, с их-то ненавистью к политическому строю в России, далеко не все поверили. А ведь там подробности работы комиссара государственной безопасности 2 ранга в органах ВЧК – НКВД были, разумеется, неизвестны. Именно поэтому теорию Орлова нужно было поддержать более авторитетным свидетельством. Что и было с успехом сделано тем же самым журналом «Лайф» в одном из следующих номеров.

Дочь великого русского писателя Льва Николаевича Толстого проживала в США. Она и предала огласке на специально созванной для этого пресс-конференции еще один «уникальный» документ – письмо от 12 июля 1913 года. Автор – полковник Еремин, заведующий Особым отделом Департамента полиции, курировавший деятельность Российской социал-демократической партии большевиков. Входящий номер письма – 2989. Я приведу его полностью и потом разберу по пунктам. Итак:

«Начальнику Енисейского охранного отделения Железнякову. Совершенно секретно. Лично.

Милостивый государь Алексей Федорович! Административно высланный в Туруханский край Иосиф Виссарионович Джугашвили-Сталин, будучи арестован в 1906 году, дал начальнику Тифлисского Управления ценные агентурные сведения. В 1908 году начальник Бакинского охранного отделения получает от Сталина ряд сведений, а затем, по прибытии в Петербург, становится агентом Петербургского охранного отделения. Работа Сталина отличалась точностью, но была отрывочная.

После избрания Сталина в Центральный комитет партии в городе Прага, Сталин, по возвращении в Петербург, стал в явную оппозицию правительству и совершенно прекратил связь с Охраной.

Сообщаю, милостивый государь, об изложенном на предмет личных соображений при ведении Вами розыскной работы. Примите уверение в совершенном к Вам почтении»

.

Журнал «Лайф» тут же опубликовал факсимиле этого письма и подробно рассказал о его происхождении. После Гражданской войны документ, находившийся, разумеется, в руках колчаковцев, был благополучно вывезен ими в Маньчжурию, а оттуда в США, где хранился долгие годы у русских эмигрантов. Его подлинность подтвердил сам бывший жандармский генерал Спиридович. А это вам не какой-нибудь там Кацнельсон. Фигура видная. Что в Российской империи, что в эмиграции. Авторитетом пользовался серьезным. Мы ставить его под сомнение не будем, но скромно обратим внимание на нюансы.

Начнем с простого. Почему полковник Еремин, связанный с ценным агентом с 1908 года, называет его не привычным псевдонимом, а новым? Далеко не все члены Российской социал-демократической партии большевиков знали до революции, кто такой Джугашвили-Сталин. Скажу больше, сам Ленин в 1915 году просил своих соратников выяснить фамилию «Кобы». Это при его-то памяти. Оценили? Повторяю: какой смысл в совершенно секретном письме использовать псевдоним, который может быть неизвестен адресату?

Идем дальше. В письме грубейшим образом попираются все принятые в Российской империи правила делопроизводства. Некоторые положения действуют и до сих пор. В служебной переписке обязаны указывать должность и чин адресата и автора письма. Обратите внимание на текст. Почему-то пропущен чин Железнякова, и сам Еремин прекрасно обходится без должности и собственного чина. Больше того, даже собственную фамилию не указывает. Ограничивается скромной подписью.

Теперь внимательно смотрим на текст письма. Зачем сообщать в захолустный Енисейск такую информацию? Ценных агентов берегут, о них не говорят кому попало даже внутри собственного ведомства. Допустим, начальнику в Енисейске приспичило узнать, чем ему может пригодиться в будничных заботах по сохранению спокойствия в державе Джугашвили-Сталин. В этом случае он напишет соответствующий запрос по инстанции. И получит ответ, который должен начинаться с фразы: «В ответ на ваше письмо сообщаем…» В нашем случае этого почему-то нет.