Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II

Черевин. Извините, Александр, но в Москве я только на сутки и немедленно возвращаюсь. Поэтому только о главном. Приходится с вами согласиться, Александр, Ширяев – действительно подготовленный динамитчик, и его квалификация явно заграничного происхождения. Все это интересно, но на сегодняшний день не имеет решающего значения. Главное – динамит изготовлен, места минирования определены, и группы приступили к подготовке. С остальным разберемся потом. Сейчас, по имеющимся у меня сведениям, Одесса отпадает, и возвращение планируют из Симферополя. Таким образом, Александровск будет самым перспективным местом минирования. Под Москвой подкоп из дома, который вы приобрели, можно считать вариантом резервным, на крайний случай. Точное время прохождения поезда узнаете по телеграммам магазина. Там будет говориться о дате и времени отгрузки товара. Каким по очереди будет императорский состав и состав свиты с багажом, сообщим отдельной телеграммой по отправлении поезда.

Михайлов. Телеграммы в магазин – это хорошо, но в Симферополь все же пошлем человека. Он понаблюдает за формированием поездов и даст знать в Александровск. Ширяев уже в Москве и уедет только по окончании дела. Да, вот еще что: к нам приехала еще одна нежелательная личность – это некто Григорий Гольденберг, сын купца, помешанный на терроре, и к тому же глуп без меры. Работать в подкопе он не хочет и постоянно рвется в Москву – постоянно сидеть в доме ему не под силу. Думаю отправить его в Одессу за дополнительным динамитом. Было бы неплохо, если бы он оттуда не вернулся. Чрезвычайно вреден. Поедет с видом на фамилию Ефремова Степана Петровича.

Черевин. Не беспокойтесь – его проводят и встретят. К вам он не вернется. По-моему, независимо от результата все участники динамитного дела подлежат последующей зачистке за полной ненадобностью.

Михайлов. Не совсем так, генерал. Вокруг меня появились вполне управляемые люди, и их трогать не следует. Во всяком случае, до начала акции можно освободиться от двух личностей – это Арон Зунделевич и Григорий Гольденберг. Разделение с «Землей и волей» хотя и формально произошло, но именно эти два деятеля никак не определяются и вносят разлад. Причем ощущается какое-то стремление к объединению вокруг Квятковского и Зунделевича. Такой союз внутри организации нетерпим, но с широкой ликвидацией стоит подождать. Закончим динамитную акцию, тогда посмотрим. Личности типа «и нашим, и вашим» никому не нужны. Трудностей и без них хватает, а если пойдут измены и предательства, то дело не выгорит.

Черевин. Вам виднее, Александр. Готов вмешаться по первому вашему сигналу. Таких людей будем изымать из оборота без лишних обсуждений. Вообще, с появлением «Народной воли» всякую конкуренцию необходимо устранить. Должен вас предупредить: за динамитчиком Ширяевым установлено плотное наблюдение. Установлены его постоянные контакты в разных местах с неким Александром, который проживает с видом учителя Чернышева. У него стал бывать и некто Брафман. Скорее всего, он и есть Зунделевич.

Михайлов. Так оно и есть, Чернышев – это Александр Квятковский. На его квартире и происходят разные сходки. Наблюдение стоит продолжить. Интересно, что они задумали? Но трогать его пока нельзя. Вообще, одна просьба: люди должны исчезать только в результате своих собственных ошибок и просчетов. Надеюсь, вы меня понимаете… Ширяев сейчас незаменим и к тому же весьма активен.

Черевин. Хорошо, если так.

Сцена 4-я

Александровск. 18 ноября 1879 года.

Утро. Вдоль железной дороги движется запряженная лошадью телега. В ней трое: Желябов и его помощники – Окладский и Тихонов. Телега останавливается напротив глубокого оврага. Окладский и Тихонов слезают с телеги и лопатой откапывают два медных провода. Они быстро прикручивают провода к установленной в телеге гальванической батарее. Из-за поворота показывается царский поезд. Желябов ждет, когда поезд поравняется с оврагом и смыкает пластины батареи. Искра исправно работает, но взрыва нет. Поезд быстро проносится мимо.

Сцена 5-я

Москва. 19 ноября 1879 года.

Вечер. Дом мещанина Сухорукова. За домом, у сарая с открытой дверью, двое мужчин ожидают прохождения поезда. Рядом с гальванической батареей Степан Ширяев, неподалеку от него Александр Михайлов. Показывается царский поезд.

Михайлов. Ну что там у тебя, черт возьми?

Ширяев (беспомощно копаясь в батарее). Батарея барахлит.

Михайлов (провожая взглядом проходящий поезд). Все пропало. Столько трудов впустую… Сейчас пойдет обозный поезд. Взрывай хотя бы его.

Показывается второй свитский поезд. Ширяев склоняется к батарее и смыкает контакты.

Под передними вагонами раздается взрыв…

Сцена 6-я

Санкт-Петербург.

Конспиративная квартира генерала Черевина.

22 ноября 1879 года, четверг.

Черевин. Так вы считаете, Александр, что все это – скрытый саботаж Ширяева?