Ученик поневоле

– Запомни, – говорил он, сидя на столе пустующего сегодня класса, где единственным прилежно конспектирующим учеником был я, и жуя бутерброд с колбасой, – никто не застрахован от шаблонных решений, даже маги. Вот возьмём огневиков. Думаешь, их всех и каждого учат по индивидуальной программе? Или они сами ночами сидят, придумывая себе оригинальные методики огневого боя? Хрена с два. Во-первых, лень самих студентов, во-вторых, лень преподавателей, и в-третьих, отсутствие реальных угроз извне. И ведь не скажешь, что тут войн давно не видели. Локальные конфликты каждое десятилетие, каждые лет пятьдесят – крупная война. То эльфы, то орки, то вторжение с другого плана реальности. А вот поди ж ты. И ладно бы были какие-то серьёзные ограничения, но нет, всех учат вливать определённое количество силы, чётко разграничивают по уровням магических заклинаний…

Глушаков доел бутерброд, соскочил со стола, вытер жирные пальцы о ветошь и щёлкнул ими, зажигая над рукой крохотный шарик огня.

– Вот смотри, – показал он огонёк мне, – это так называемая огненная стрела.

Подчиняясь мысленному приказу, заклинание сорвалось с ладони, с лёгким потрескиванием впиваясь в стену класса. Та, впрочем, не пострадала, так как была заговорена на противостояние магическому взрыву третьего класса опасности, не то что какой-то там стреле, еле до первого дотягивающей.

– Этому учат огневиков с первого курса. Считается, что это заклинание из золотого списка, то есть из числа наилучших по параметрам потребления силы мага и производимого за её счёт эффекта. Следующая ступень – огненный шар.

Тут уже над ладонью зажёгся малиновым клубком огонёк побольше.

– И снова золотое соответствие силы и эффекта.

Шар полетел вслед за стрелой, гудя как рассерженный шмель, и растёкся по стене, оставив пятно копоти.

– Ну и наконец, – с некоторым усилием Сергей подвесил над ладонью нечто, напоминающее маленькое багровое солнце, на которое было больно смотреть, – огненный взрыв. Радиус гарантированного поражения не защищённых магическими щитами целей – десять метров, в радиусе пятидесяти метров обеспечивается полное подавление боеспособности не защищённых магией подразделений. Защиту от близкого разрыва обеспечивают лишь щиты начиная с третьего класса.

Я с опаской посмотрел на аналог вакуумного боеприпаса в руке трудовика. Последний, к счастью, не стал проверять окрестные стены и нас на устойчивость к подобным творениям военно-магической мысли, а открыл большое окно и швырнул шар куда-то вниз.

Снаружи гулко бахнуло и раздались чьи-то приглушённые визги.

– Полигон там, как раз у старшего курса занятия, – вернувшись от окна, довольно пояснил Юрьич. – Чтоб не расслаблялись.

– Без жертв хоть? – встревоженно поинтересовался я.

– Разбросало маленько, – не разочаровал меня трудовик, – но жить будут. Так, о чём это я?

– О шаблонности решений.

– Точно. Шаблонность, да. Это самое пресловутое золотое соответствие. Все упёрлись в него как бараны и даже не думают хоть как-то свои заклятья модифицировать. А закавыка в чём? Да в принципе минимизации затрат и наибольшей энергоэффективности заклятья. Но это ведь не значит, что то, что хорошо в мирной жизни, хорошо и в бою. Нет! Врага надо удивлять.

Отодвинув стул, Глушаков присел и принялся на нём раскачиваться под жалобный скрип не рассчитанных на это ножек.

– С другой стороны, тебе хорошо. По внешнему виду заклятья сможешь сразу сказать, что тебя ждёт.

– Ага, – покивал я головой, прикидывая последствия применения подобных заклятий на мне. – Или стрелой дырку просверлят, или с кулак дырень прожгут, или вообще разнесут на мелкие кусочки.

Сергей хмыкнул, но, посмотрев серьёзно, ответил:

– Ты не производишь впечатления опытного и опасного противника. А проклятья – дисциплина в прямой дуэли недооценённая. Считается, что ими очень сложно нанести быстрое поражение сопернику.

– А как же тогда в переулке? – не удержался я. Стёкшие лужицами студенты до сих пор нет-нет да появлялись перед внутренним взором.

– Ты не сравнивай, – покачал головой с лёгкой иронией Юрьич. – То, что та тварь проделала с твоей силой, ни одной ведьме не под силу. С другой стороны, я видел, что может настоящий мастер проклятий. И я тебе так скажу: у обычного мага там мало шансов. Только если застать врасплох, да и то отложенное посмертное проклятье никто не отменял.

– Ты говоришь про Элеонору?

Я отложил ручку. Разговор постепенно переходил из плоскости учебного занятия в плоскость неформального общения.

– Про неё, – кивнул Сергей.

– Слушай… – я чутка замялся, но затем, решившись, спросил: – А ты не знаешь, почему она такая красивая? Ну прям идеальная. Я как посмотрю на других ведьм, так никак понять не могу, неужели она изначально такой красоткой была? А если была, то почему не замужем до сих пор?

Выслушав меня с лёгкой полуулыбкой, Юрьич покачал головой.