Училка

Я стала звонить ему. Но абонент был недоступен. Я набирала номер снова и снова. Разрядился телефон? Никитос случайно нажал кнопку и выключил его? Я быстро позвонила учительнице и услышала то, что уже было понятно: она вышла с детьми во двор на положенную в нашей школе прогулочную перемену, которую часто заменяют гимнастикой в коридоре. Но если погода хорошая, то дети после второго или третьего урока двадцать минут гуляют в большом школьном дворе, к сожалению, незапертом. И когда она повела детей обратно, Никитоса не обнаружилось. «Спасибо», — сказала я, не дослушав взволнованно картавившую учительницу, и позвонила Настьке. Настька, как можно было догадаться, уже пятнадцать минут как рыдала, поскольку позволила Никитосу потеряться, и толку от нее никакого не было.

— Он… с телефоном… стоял… — отчаянно плакала в трубку Настька, — а потом я оглянулась… его нет… я побежала, а его нет… Я стала звать его…

— Ясно, — ответила я и отключилась. Ей надо плакать, иначе ее разорвет, она так создана.

А мне надо искать Никитоса. Но где? Заявлять в милицию?

Я быстро подошла к Розе, которая в этот момент громко хохотала, держа в руке большой кусок подсохшей пиццы.

— Роз, извини, у меня сын во время перемены пропал из двора, можно мне с уроков уйти?

— Это не ко мне, в любом случае, — пожала плечами Роза. — А он у тебя в четвертом классе?

— В третьем еще. И очень глупый. Нереальный человек.

— Ну-ну, как ты сразу про ребенка — «глупый»! Вот поэтому дети тебя и… — Роза осеклась. — Ладно, сейчас не про это. А куда ты пойдешь его искать?

— Не знаю. В полицию обратиться надо, наверно.

— А он когда пропал?

— На прошлой перемене, как я понимаю. Или в начале этой. Толку ни от кого не добьешься, одна ревет, другая картавит, всё подряд говорит, лишь бы себя обелить… — Я остановила саму себя, не о Юлии Игоревне сейчас речь. — Никитос сейчас звонил мне, сам не знает, где он, и отключился, телефон не работает у него, недоступен. И он такой человек, понимаешь. Он дороги не найдет.

— Дороги не найдет? — Роза вопросительно посмотрела на меня. — Бывает… у мальчиков еще и не такое бывает… Ну, в полиции вряд ли будут этим заниматься. Времени прошло слишком мало. Помочь тебе? Далеко уйти он не мог. Давай-ка мы сейчас десятиклассников подрядим. У них вроде сегодня ничего ответственного нет, ничего не пишут, не сдают…

Роза, затолкав в рот огромный кусок пиццы, быстро запила его компотом и, жуя на ходу, помахала рукой большим мальчикам, стоящим у окна:

— Доедайте быстро, за мной!

Мальчики точно так же, как Роза, натолкали полные рты, хлебнули компота и потопали за ней.

— Давай сейчас подумаем, нарисуем быстро дворы и пошлем ребят. Вмиг его найдут.

— Он у какого-то киоска стоял, где не по-русски написано.

Роза взглянула на меня:

— Действительно, нереальный он у тебя человек… — Говоря, она уже рисовала у кого-то из мальчиков в тетрадке дворы вокруг школы. — Так, здесь у нас непроездной двор, здесь выход на проспект, вот два плохих переулка, машины носятся, здесь — тупиковый проезд. Тупиковый проезд — смешно, правда?

— Смешно, — ответила я, вновь и вновь пытаясь звонить Никитосу. Но его номер был недоступен.

Через пять минут быстро одевшиеся десятиклассники уже отправились по двое, каждая пара в свою сторону.

— А они домой не убегут? — спросила я у Розы.

— Они? Домой? — Роза усмехнулась. — Да нет. Если они выполняют мое поручение, то вернутся и доложат мне о выполненном задании.

Я кивнула. Мне в кои-то веки было не до шуток. Сердце, как начало биться, так и билось судорожно, с перебоями, громко и как будто бы где-то не в груди, а перед ней, отдельно.

— Я тоже побегу искать, — сказала я Розе, надев пальто.

— Во-первых, в туфлях сейчас холодновато еще, — кивнула Роза на мои ноги. — Снег на улице и вообще… А во-вторых, — она решительно сдернула с меня пальто, — иди на урок. От тебя толку никакого. Будешь как бешеная метаться по дворам. Ты бы сейчас видела себя! Ничего страшного, уверяю тебя! Просто надо будет потом с ним поговорить, чтобы знал границы. Если хочешь, я поговорю. Ты думаешь, он у нас один такой? И пятиклассники уходят, и второклассники пытаются. Редко, правда. Учителя обычно следят.

— За Никитосом бесполезно следить, не уследишь! Роз, я пойду, а?

— Нет! — сказала Роза и крепко прижала к себе мое пальто. — Набери лучше ему еще раз, вдруг телефон включил. А он в торговый центр не мог поехать? А то они любят болтаться целый день по магазинам…

— Не знаю. Он не доедет, не знает, куда ехать. Позвоню… — Я покорно достала телефон. — Урок уже начался, я пойду?

— Иди на урок, конечно, — кивнула Роза. — Мальчики его найдут, я уверена. А я на всякий случай позвоню в полицию. На, возьми пальто свое. Повесь. И успокойся. Да?

— Да.

Я стала подниматься по лестнице и ничуть не удивилась, увидев рядом с собой Анатолия Макаровича.

— Что-то с ребенком? — спросил он.

— Да, — кивнула я. — Пропал.

И в этот момент зазвонил телефон. Я увидела незнакомый номер.

— Анна Леонидовна, — проговорил мужской, очень вежливый голос. Вежливый и… молодой, да, слишком молодой. — Ваш сын заблудился на улице.