Учитель и ученик

Осознание этого залечило что-то глубоко в душе Оби-Вана, отпустило боль и неуверенность, которые гнездились в нем многие годы. Подумалось: насколько иначе будет видеться время ученичества, если посмотреть на воспоминания под новым углом?

Но все это ни на шаг не приближало его к решению пайджельских проблем.

Напрашивался лишь один вариант. Это было серьезное нарушение протокола, выходившее за рамки того, как подобало вести себя любому падавану. Именно по этой причине Оби-Ван его отверг, но когда все остальные идеи были исчерпаны, решение снова пришло ему на ум. И на этот раз юноша не мог просто выбросить его из головы.

«Есть правила, указывающие, что позволено падаванам и что позволено учителям, – сказал он себе. – Если я это сделаю, то нарушу почти все эти правила».

Однако после нескольких часов раздумий Оби-Ван понял, что выбора нет.

Настало время действовать через голову Квай-Гона.

Он вернулся в дворцовую библиотеку, по-прежнему совершенно пустую, и включил один из терминалов связи. Когда экран зажегся, искусственный голос произнес:

– Укажите местоположение и имя получателя.

– Корусант, Храм джедаев. – Оби-Ван сделал глубокий вдох. – Сообщение для Совета джедаев.

Глава 28

Не то чтобы Оби-Вану раньше не доводилось общаться с Советом джедаев. Просто раньше он никогда не был один, рядом всегда стоял Квай-Гон, а главное – никогда еще не доводилось произносить слова, которые могли так потрясти Совет.

– Квай-Гон, бывало, и раньше чудил, – сказал Сэси Тийн, – но до сих пор он никогда настолько не выходил за рамки полномочий и никогда в таком серьезном вопросе.

Поли Дапатиан покачал головой, его изумление было видно даже на голограмме:

– Конечно, договор нужно каким-то образом откорректировать, чтобы защитить жителей Пайджела. Но срывать весь дипломатический процесс опасно. Тем более, когда верховенству права на Пайджеле и его луне угрожают различные вооруженные группировки.

Собрался почти весь Совет, и голограммы окружали Оби-Вана кольцом. Он понимал, что проекции в натуральную величину – лучший вариант для совещания такой важности, но не мог отделаться от жутковатого ощущения, будто сам стоит в зале Совета. И лишь изредка за мерцанием голограмм проглядывали стены дворцовой библиотеки.

Оби-Ван призвал свою смелость:

– Я бы сказал, что чрезмерное влияние «Цзерки» на политику этой планеты, и в частности на Аверросса, уже само по себе угрожает верховенству права. Но я боюсь, что крайне жесткая позиция моего учителя лишь уменьшает шансы это изменить. Между ними просто не остается пространства для переговоров.

Члены Совета обменялись встревоженными взглядами. Ит Кот сказал:

– Так не может продолжаться. И Джинна, и Аверросса надо отозвать. Немедленно.

Оби-Вану не хотелось этого произносить, но пришлось:

– Аверросс уже почти десять лет является фактическим правителем планеты. Он и кронпринцесса, похоже, неразделимы. Если его выдернуть с планеты перед самой церемонией, народ озвереет – возможно, даже устремится в ряды «Оппозиции» или черных гвардейцев, кем бы те ни были. Я также подозреваю, что это породит вакуум власти, который быстро заполнит «Цзерка». Она здесь глубоко пустила корни.

– Ну и каша, – с видимым раздражением буркнул Ит Кот. – Боюсь, мастер Йода, всем нам надо было послушаться вас. Приглашение Квай-Гона Джинна в Совет…

– Уже сделано, – сказал Йода. – Отменять его не следует.

«Йода голосовал против моего учителя?» Оби-Ван воспринял этот негативный вердикт так остро, будто это его, а не Квай-Гона, сочли неподходящим для должности. Как ни странно, разрыв между ними побудил юношу еще больше ценить своего учителя, а не наоборот. Как будто для того, чтобы яснее увидеть этого человека, нужно было отдалиться от него.

Но то, что Оби-Ван яснее увидел Квай-Гона, не помогло до него достучаться.

– Значит, убеждены вы все, что в свое видение напрасно Квай-Гон верит? – Йода сел прямо. – Уверены вы, что Сила не говорит с ним?

Молчание, которое за этим последовало, довольно-таки затянулось. Депа Биллаба с сомнением сказала:

– Будущее всегда в движении. Мы не можем всецело полагаться на такие видения.

– Да, не можем. Здесь Квай-Гон ошибается. Но ошибкой будет и утверждать, что эти видения не могут что-то означать. – Йода по очереди посмотрел в глаза каждому из членов Совета, наконец остановив взгляд на Оби-Ване. – Какие есть доказательства того, что сон Квай-Гона мог быть правдив?

Оби-Ван признал:

– Во сне Квай-Гон видел Небесную Чашу – зал, назначенный для коронации и подписания договора, – причем во всех подробностях. Когда он позднее увидел Чашу своими глазами, та оказалась в точности такой, как в его видении.

Поли Дапатиан наклонил голову – на него это явно произвело впечатление. И он был не единственным членом Совета, который отреагировал подобным образом. Но остальные были по-прежнему настроены скептически.