Удивительный Самсон. Рассказано им самим... и не только

Итак, перед тем как я приехал в Англию, я обычно проводил состязания во Франции. Швейцарии и Италии, а смысл их состоял в том, что надо было попытаться согнуть короткий железный прут, чтобы он из прямого принял форму подковы. По толщине он был чуть меньше половины дюйма. Должен сказать, что никто никогда не мог согнуть этот прут. А поскольку на Континенте этого уже не пытаются сделать, то следовало испробовать данный трюк в английских залах.

Так оно и вышло, меня попросили это делать, так что состязание по сгибанию прута стало постоянным номером моей программы, которая, будучи уже популярной, вызвала дополнительный интерес. Ведь состязание иногда привносит много юмора в представление, вызывая добрый смех у зрителей. Управляющим это нравится, их патронам запоминаются такие приятные моменты, и все довольны увиденным. Это, естественно, хорошо сказывается на состоянии дел.

Как только мне сообщили о размере призовых, которые организаторы состязаний будут выдавать, я понял, что нам предстоит встретить много желающих, поскольку ничто так не поощряет расцветающий талант, как звонкая монета. Так оно и вышло.

Новость о том, что выступивший лучше всех получит прямо на сцене 5 фунтов, а двое следующих — каждый, соответственно,— три и два фунта, заполоняла сцену участниками состязаний, где бы я ни появлялся. Неважно, где — в Англии, Ирландии, Шотландии или Уэльсе, — атлеты из городов и окрестных районов приходили испытать свою силу, и, по возможности, разжиться хрустящими банкнотами. И, могу сказать, на этих состязаниях иногда происходили очень забавные случаи. Из Ислингтона я отправился на Св. Елену, затем поехал в Глочестер, где встретил Джо Прайса, гигантского кузнеца- штангиста, бывшего чемпиона Великобритании и ученика мистера У.А. Пуллума.

Прайс, человек с великолепной фигурой, чрезвычайно интересовался моим выступлением, и, убедившись в том, что мои номера исполняются без обмана, был настолько любезен, что изготовил для меня особые гвозди, чтобы пробивать ими деревянные доски. Этот номер всегда входил в мою программу. Затем из Глочестера я поехал в Портсмут, где меня очень хорошо принимали моряки, известные неистовые болельщики. Следующим был Эдинбург. Затем я приехал на юг к Шеффилду и Лидсу, после чего вернулся на неделю в Лондон, где выступал в Нью Кросс Эмпайр. Из города я поехал в Ньюпорт, затем снова в Шотландию, где на этот раз выступал в Глазго, в котором живёт великое множество силачей, среди них — известные тяжелоатлеты. Следом я посетил Мидленд, заехав в Ноттингем, снова в Лондон, где меня запросили на две последующие недели для выступлений в Страдфорде и Попларе, кишевших силачами. Затем я поехал в Свонси, где номера принимались исключительно хорошо, позднее последовали Уольверхэмптон, Бирмингем и Дьюсберри, причем первые два оказались, центрами любителей физической культуры. После этого я вернулся в Лондон для выполнения двух ангажементов на выступления в парке Финсберри и в Пешке, а в промежутке уместилась поездка в Роттердам. Именно во время выступления в Пенже я познакомился с мистером Эдвардом Астоном, которого знал как «Сильнейшего человека Британии». Визит Астона, должен сказать, явился результатом слухов, которые расходились по стране и утверждали, что я просто трюкач и не более того. В тот вечер он, однако, сошёл со сцены с совершенно другим мнением, отличным от того, с которым он пришёл. «Ты великий парень, — были его слова, — и заслуживаешь доверия во всём, что делаешь. Из всех, кого я видел, ты абсолютно самый удивительный артист в нашем деле». Естественно, мне было приятно слышать такое мнение из уст «Сильнейшего человека Британии». Он был прославлен во всем мире как величайший из всех спортсменов. Но эти его слова при том, что другие профессионалы говорили и говорят обо мне, стали высочайшей оценкой из всех, какие я когда-либо ожидал получить.

Из Пенжа я поехал в Ньюкасл и Хэнли. Затем назад, в столицу Англии, где выступал в мюзик-холлах Южного Лондона и Эдмонтона, залы которых оказались набиты публикой больше обычного. И там с самого начала я получит еще один приятный сюрприз. Однажды вечером мне в гримёрную доставили карточку с надписью: У.А. Пуллум, редактор издания «Силач». На ней была записка, сделанная карандашом, с просьбой об интервью.

Тогда имя мистера У.А. Пуллума мне было хорошо знакомо, а впервые услышал я о нём много лет назад. Он признавался во всём мире, как мне стало известно, наиболее выдающимся штангистом, которого когда-либо рождала эта или любая другая страна. Конечно, многие брали больший вес, чем он, находясь в более тяжёлой весовой категории. Но если сравнивать людей одного веса, а это единственно верный способ в тяжёлой атлетике, то всеми признаётся, что никто не мог хоть немного приблизиться к его феноменальным выступлениям. И, конечно, его слава как учителя и тренера многочисленных чемпионов была мне так же известна, как и несколько его научных и методических работ. Часто у меня возникало желание познакомиться с ним.