Удмурт из Медельина

Это была ошибка — перевернувшись, я выхватил пистолет, который был в сумке. Из-за линии машин появился стрелок… бородка и красная каскетка. Выстрелить он не успел — я успел первым и всадил в него три пули. Стрелок рухнул на асфальт, выронив оружие…

До меня донеслось бормотание двигателя — больше они решили не рисковать…

…

В медицинском центре работали одни из лучших специалистов по огнестрельным ранениям на континенте. Но и они — оказались бессильны.

А через два часа — я сидел в комиссариате полиции напротив худого, нервного типа средних лет с усами как у Пабло Эскобара. Он нервно курил, стряхивая пепел и молчал. Потом ему позвонили, он долго слушал, потом сказал bien[29] и положил трубку.

— У вас влиятельные друзья, синьор Беднов, — сказал он, — как и враги.

Я промолчал.

— Сеньориту Лару мы хорошо знали, — продолжил он, — она нажила себе много врагов своими статьями. Как думаете, покушение было на вас или на нее?

— Я не знаю — сказал я, смотря себе под ноги. На полу не было ничего интересного. Но мне было не интересно смотреть на окружающий мир.

Полицейский комиссар достал из папки распечатку и бросил на стол.

— Узнаете?

На снимке было изображено оружие — уже у криминалистов с метрической линейкой.

— Нет.

— Это оружие бандита, который пытался застрелить вас. И которого вы застрелили. Нам пришлось залезть в Интернет, чтобы узнать, что это такое. «Шипка». Болгарский пистолет-пулемет. Я первый раз такой вижу. Не знаете, как он мог тут оказаться?

— С контрабандой, — предположил я. — Как обычно.

— Да нет. Мы посмотрели, в США он не импортируется. И ни один из контрабандистов не потащит оружие через океан, когда его полно рядом, по соседству.

— К чему вы это?

Полицейский докурил сигарету, и тут же зажег новую.

— Вредная привычка, — констатировал он. — Но нервы, ничего не поделаешь.

— Мне нет дела до ваших привычек.

— А вот мне до ваших есть, — парировал полицейский. — Вами интересовалось DEA. Причем без видимых причин. Из соседней страны бежало уже несколько миллионов человек, несколько миллионов венесуэльцев. Значительная их часть осела в нашей стране. Наша страна не полностью суверенна, сеньор Беднов, в ней хозяйничают американцы. Они занимаются подготовкой боевых групп венесуэльцев, которых потом отправляют в соседнюю страну. Делают это те же люди, которые учили нас бороться с наркомафией и партизанами. Вот у них, насколько мне известно, — хорошие связи с Восточной Европой, они производящееся там оружие скупают эшелонами.

— К чему вы это мне говорите?

Полицейский помолчал, перед тем как ответить. Сигарета тлела в пепельнице.

— Затем, синьор Беднов, что мне не нравятся эти norteamericano cabrones[30]

. Мы так и не можем опознать того типа, которого вы пристрелили, но он такой тощий, что наверняка совсем недавно перешел границу. Американцы вербуют таких сотнями, завербуют еще, если надо — а вы опять будете стрелять.

— У меня изъяли пистолет.

— Уверен, что у вас есть еще, синьор Беднов. Уехать бы вам. Хотя бы на полгода, пока все уляжется.

— Я воспользуюсь вашим советом. Я могу идти?

— Вы не арестованы, синьор Беднов.

— Премного благодарен.

Я встал.

— Синьор Беднов. Я прикажу полицейским вывезти вас из здания. Они отвезут вас, куда вы скажете, на полицейской машине. Так будет лучше.

— Большое спасибо.

— Не за что, синьор Беднов. Удачи вам. У тех, у кого проблема с американцами — удача совсем не лишняя.

Ближнее Подмосковье, Россия. 10 августа 2019 года.

Полковник Галеев только сейчас начал понимать, насколько огромна Москва.

Он был в Лондоне проездом — но Москва была больше даже Лондона, казалось, что это центр всей земной цивилизации. На расстоянии ста километров от центра — застроено уже всё, официально в Москве проживает менее двадцати миллионов человек, но неофициально, если считать с областью, со всеми мигрантами, легальными и нелегальными — это число может быть больше вдвое. Москва больше Стамбула, в котором он не раз бывал по делам и в котором встречался с кураторами из британских спецслужб.

Он ненавидел Москву. И сейчас возненавидел её ещё больше. Москва — это гигантский спрут, чье величие построено на горе и костях многочисленных народов, которых веками гнобила и грабила империя. Его куратор правильно говорил: все постсоветские страны и большая часть Восточной Европы смогут вдохнуть полной грудью воздух свободы, только когда рухнет Россия, пока есть Россия — их свобода остается условной.

Сейчас — полковник Галеев оставил свой джип на стоянке одного из дорогих теннисных клубов, деньги на членство, в котором ему дал куратор, забрал из багажника сумку с ракетками и пошел играть в теннис, которому научился в Англии и который ненавидел. Но надо было играть…

— Добро пожаловать…

Он мрачно посмотрел на привратника — здоровенного парня — и прошел в клуб. Мелькнула мысль: пехлеван, на нем камни возить можно — и неужели он доволен той работой которая у него есть? Стоять на двери, кланяться, говорить «добро пожаловать». Или — лишь бы бабки платили?