Удмурт из Медельина

Он вообще много думал о русских. В чем их вера? Они говорят о своей духовности как о чем-то, отличающем их от других — но где она, эта духовность? И в чем их вера? Зимой они вырезают прорубь крестом и бухаются в ледяную воду — хотя Христос никогда не говорил делать такого. Они считают себя христианами — но многие ни строчки из Библии не прочли, только повторяют за батюшкой, что сами не понимают. Какие они христиане?

Впрочем, — тут же одергивал он сам себя, — а что, казахи намного лучше? Даже те, кто считает себя мусульманами? Все они фитначи и бидаатчики, думают, что благосклонность Аллаха можно купить. Каждый день жертвоприношения — богач режет барана и отдает треть бедным, а перед этим целый год он платит им копеечную зарплату, а сам наживается. И он считает себя праведником, потому что съездил в хадж и козыряет этим перед теми, у кого нет денег на хадж и времени.

Нет. Только джихад. Хотя бы потому, что тот, кто готов отдать — и отдает — собственную жизнь, — он не может быть лицемером по определению. Тут нет пространства для лицемерия.

Переодевшись в раздевалке, он заметил, наконец, того, ради кого пришел. Решив действовать напрямую, подошел, предложил:

— Партию?

Высокий, с бульдожьим лицом человек недоуменно посмотрел на новичка. Он его не знал. В свое время он был прикрепленным у Ельцина, вот и научился играть в теннис. Борис Николаевич потом сильно сдал, просил играть, а сам сидел и смотрел…

Незнакомец подал визитку. Посольство Казахстана…

— Давно играете?

— Три года.

Генерал посмотрел на часы. Его обычный партнер не являлся… кто-то ночью испортил его автомобиль, как потом выяснится.

— Ну, давайте…

…

— Гейм. Сет. Матч

Понятно, что полковник проиграл. Ему и напрягаться для этого не пришлось — играл он довольно плохо… и это еще было мягко сказано. Он скорее напрягался для того, чтобы не проиграть совсем уж позорно

Как и положено после матча — участники подошли к сетке, чтобы обменяться рукопожатием.

— Не так плохо, — добродушно сказал генерал. — Работайте над кроссом

— Обязательно, товарищ генерал-лейтенант, — сказал полковник. — Вам, кстати, привет от вашей дочери. Которая сейчас в Англии…

Генерал не разжал руку после рукопожатия, а наоборот, сжал еще сильнее и дернул на себя.

— Кто вы такой? Что с моей дочерью?!

Галеев покачал головой. Генерал схватил его за грудки.

— Говори!

— На нас охрана смотрит

Действительно, к ним уже скорым шагом шли секьюрити — драки в клубе не допускались.

— Все нормально, — Галеев поднял руки, — все нормально. Небольшая непонятка.

Секьюрити кивнули и отошли — но остались в пределах видимости.

— Меня просили передать вам это.

Фотография была физической, то есть она была сделана настоящим фотоаппаратом и распечатана на настоящей фотобумаге — сейчас только редкие любители все еще сохраняли верность традиционному процессу, остальные делали все в цифре. Но этот старый процесс исключал возможность прогнать фотографию через компьютерные системы анализа и распознать, где, как, когда она была сделана. У американцев были программы, которые автоматически оцифровывали и архивировали вид всех (!) поверхностей на Ближнем Востоке, чтобы по приходу очередной флешки, прогнать ее через базу и попытаться узнать, где она снята. И получалось! Правда такие возможности были у США и наверное у Китая. И — всё.

Генерал взял фотоснимок, руки его были тверды.

— Как она? — спросил внешне спокойным голосом.

На фотоснимке его дочь стояла на фоне какой-то типично британской живой изгороди. Вместе с ней был какой-то мужчина, лицо его было замазано.

— Судя по фотографии нормально.

— А кто это с ней?

— Я не знаю.

Генерал еще долго смотрел на снимок, потом положил в карман пиджака.

— Что вам нужно?

— Список вопросов на карте памяти, они приклеена сзади. Правый нижний угол фото, просто поскребите ногтем. Ответы записывайте так же, встречаться будем здесь.

…