Удмурт из Медельина

Дзержинский, кстати, никаких иллюзий насчет Сталина не питал. Как-то раз он в сердцах сказал: «Как этот уголовник пролез в нашу партию?!» Вскоре после этого Дзержинский скоропостижно скончался. Возможно, он напрасно принял в ЧК Генриха Ягоду, сына еврея-фармацевта. Ему наследовал тоже поляк, Вячеслав Менжинский, который, едва заступив на пост, вскоре заболел, и болел все время, да так, что людей принимал лежа в постели. Но делами в основном рулил уже Ягода. Обладатель самой крупной в СССР коллекции порнографии и резинового искусственного члена…

А теперь есть люди, которые требуют восстановить памятник Дзержинскому на площади. А есть те, кто против. Но страшен памятник не на площади, страшны памятники на столах и в людских душах.

Ведь их просто так не снести…

— Да, Витя, сразу, — ответил хозяин кабинета

— Но так же не делается!

Оба они понимали, что Степанов прав. Никто и никогда так не делает. Разработку надо вести. И не только потому, что так больше пользы в оперативном плане. Но и потому что существует отчетность: активная разработка, да еще такая важная — переходит из квартала в квартал, из года в год, это отличный ответ на раздраженный начальственный вопрос: вы чем там все занимаетесь? А вот, товарищ генерал… Если ты ведешь долгую разработку на британцев — ты постоянно на виду, о тебе докладывают директору, тут как раз очередное звание подойдет или наградят.

И уволить, отправить в резерв, наказать — не смогут, если на тебе такая важная разработка.

В общем, ситуацией надо уметь пользоваться. А тут…

— Делается. Это команда из АП.

Степанов все понял. АП — Администрация Президента. Если команда оттуда, значит, с самого верха. Понятно и почему — никто не вызывает сейчас в Москве такой ненависти как Великобритания и ее правительство. Понятно почему — Литвиненко, потом Скрипали, санкции, постоянный гудёж в прессе, провал за провалом, массовые высылки. Даже во времена СССР таких плохих отношений не было, как есть сейчас.

Понятно, что АП ухватились за возможность публично скомпрометировать британцев в Москве, поймать за руку на горячем. Чтобы потом сказать — а сами то!

Кстати, если нас обвиняют в чем-то плохом — мы не опровергаем. Мы говорим — а сами-то, сами-то…

— Да ты не делай тут рожу топором. Разработка важная, доложили на самый верх. Пройдет хорошо — все свой кусок получат.

— А этот… подполковник.

Хозяин кабинета цыкнул зубом.

— С ним еще интереснее. Он, если все пройдет гладко, получается и вовсе — герой.

Степанов поджал губы.

— Ясно…

— Что ты как девка — целка! — вдруг разозлился хозяин кабинета. — Ясно ему. Первый раз что ли?

Да уж, не первый. Но не менее противно.

А помните, как Насеру орден вручили — вся страна тогда взвилась. «Убедите орден у Насера, не подходит к ордену Насер», — пел Высоцкий. Это думали все нестарые ещё мужики, которые прошли войну и заслужили ордена свои кровью. Не убрали.

Вот с тех пор и плюхаем от одной ямы с дерьмом к другой.

— Разрешите выполнять?

— Обиделся, — констатировал хозяин кабинета. — это ты кстати зря. Свою порцию плюшек мы получим — и ты, и я. Но не дай Бог тебе в этом деле налажать. Не дай только Бог…

…

— … сразу, сразу. И лицо попроще сделайте, приказ сверху. Англичане — чудят много. Потому — приято решение немного им крылышки подрезать. Напомнить — кто есть кто. Ху, как говорится, из ху. Ну и казахам маленько по башке двинуть. Чтобы не забывались.

На этом деле — свелось в одно сразу много всего. В Казахстане только что сменилась власть, на смену бессменному Назарбаеву пришел не ожидавшийся Мамин, бывший посол в РФ и премьер-министр, и не Дарига, тоже пророссийская — а непонятный Токаев. Бывший посол в Китае, китаист — хорошо не американист. Старший жуз, это после старшего же, и при том не родственник Елбасы.