Уинстон Черчилль

Союзники военных лет - в том числе англичане - еще осуществляли контроль над Германией, они инспектировали Кильский канал и пять крупнейших водных артерий. Тот, кто хотел утешить себя, мог утешиться. Но реальность заключалась в том, что даже после подписания Версальского мирного договора Германия оставалась самой мощной державой Европы. Ее население почти на тридцать миллионов превышало население Британии. А один из наиболее громогласных политиков страны - Адольф Гитлер призывал к объединению всех немцев в Европе. Возможность объединения восьмидесяти миллионов немцев вызывала в Лондоне трепет. В 20-е годы здесь еще не знали о тайнах приготовлениях немцев. Но в 1932 году французский агент проник в министерство иностранных дел на Вильгельм-штрассе и сообщил в Париж о тайном протоколе, подписанном десять лет назад Ратенау с советской делегацией в Рапалло. Советская сторона предоставляла немцам полигоны и военные объекты, где немцы могли создавать новое оружие. Здесь конструировались и опробывались новые немецкие истребители и бомбардировщики, здесь тренировались немецкие пилоты (среди них три будущих маршалла люфтваффе).

Черчилль, обозревая европейскую арену, обратил внимание на перемены, происходящие в Германии осенью 1924 г. Впервые после войны он написал, что “дух Германии начинает наполняться мечтами о войне за освобождение, за отмщение”. И тут же Черчилль добавил, что “этот процесс в Германии может выйти из-под общественного контроля”. Именно в те дни, когда Черчилль говорил своему секретарю в Чартвеле эти слова, Гитлер диктовал “Майн кампф” сокамернику в тюрьме Ландсберг Рудольфу Гессу. Черчилль прочитал книгу Гитлера сразу же после появления ее английского перевода (а до этого он ознакомился с ее отдельными частями, переведенными специально для него). Возможно благодаря своей политической интуиции, он одним из первых в Англии (да и во всей Западной Европе) понял смысл весьма откровенного обращения Гитлера к немецкой нации. Черчилль так отозвался об этой книге: “Главный тезис книги очень прост: человек есть борющееся животное, поэтому нации представляют собой сообщество борцов, которое должно быть готово к битве”. Гитлер верил только в силу, которая единственная могла, с его точки зрения, обеспечить выживание Германии. Гитлер утверждал, что крепость расы и ее выживание зависят от ее чистоты. Это требует очищения от инородцев. Черчилль одним из первых понял, что “Майн кампф” - это не болезненная игра ума беззвестного австрийского подданного, а действенная идеология той Германии, которая не смирилась с поражением. Гитлер в недвусмысленных выражениях излагал тевтонскую стратегию “создания нового Рейха посредством объединения разбросанных в Европе германских элементов. Раса, которая потерпела поражение, может быть спасена только обретя уверенность в себе. Ее армия должна поверить в свою собственную непобедимость”.

Известно высказывание Черчилля, что, хотя он презирает нацизм, если бы Англия потерпела поражение в войне, она должна была бы “найти такого же борца для восстановления своего мужества, борца, который ведет страну на завоевание достойного места среди наций мира”. В отличие от многих политиков, отказывавшихся воспринимать Гитлера и национал-социалистическое движение серьезно, Черчилль уже на ранней стадии достаточно реалистично определил потенциал этого явления. Мы видим как изменяется его представление о главной угрозе интересам Британии в Европе. Прежде он полагал, что негативные для Британии результаты войны заключались в выделении на мировой арене двух колоссов: Соединенных Штатов и Советской России. Сила обоих центров была пока лишь латентной - в обоих в 20-е годы победил изоляционизм (и Черчилль хотел бы видеть этот изоляционизм продленным в бесконечность). Он выступал за раскол и разъединение Советской России, поскольку опасался влияния этого гиганта в Европе, где ослабленными оказались и Германия и Франция. Но в конце 20-х годов обретает силу германский национализм. Во весь рост встает угроза того, что Германия станет нацией, посягающей на европейское устройство, выберет путь насильственного пересмотра версальской системы. И Черчилль начинает думать, кого можно противопоставить новой угрозе.