Уинстон Спенсер Черчилль. Защитник королевства. Вершина политической карьеры. 1940–1965

Плававшие на поверхности стальные монстры наводили ужас не меньший, чем подводные лодки. Линкоры «Бисмарк» и «Тирпиц», проходившие последние испытания в Балтийском море, вырисовывались в качестве двух фюреровских весенних орудий разрушения. Водоизмещением почти 42 тысячи тонн каждый, линкоры имели восемь 15-дюймовых орудий, приводились в действие тремя турбинами Blohm & Voss и дюжиной паровых котлов Wagner, имели мощность 138 тысяч лошадиных сил и скорость хода 30 узлов. Точность их оптических приборов наведения намного превосходила точность британских оптических приборов, и они могли обогнать и обстрелять любой британский линкор. Но в начале 1941 года Черчилль ничего не знал о «Бисмарке»; местонахождение этих кораблей держалось в секрете. Позже Черчилль написал, что «Гитлер не мог бы эффективнее использовать два своих линкора, чем держать их в состоянии полной боевой готовности в Балтийском море, с тем чтобы время от времени просачивались слухи о предстоящем в ближайшее время рейде. Это вынуждало нас сосредоточить в Скапа-Флоу или поблизости от него фактически все новые корабли, которыми мы располагали, и давало ему преимущество в том смысле, что за ним оставался выбор момента для действий, причем он был бы избавлен от напряжения, связанного с необходимостью быть постоянно наготове. Так как корабли должны время от времени проходить текущий ремонт, мы фактически не имели возможности сохранять за собой достаточное превосходство. Любая серьезная авария полностью лишила нас этой возможности». Торговые суда союзников (британские, голландские, норвежские и канадские) ходили в сопровождении столь незначительных эскортов и настолько регулярно подвергались атакам, что команды не убирали спасательные шлюпки, чтобы ими можно было воспользоваться в любой момент[683]

.

Вот таким тяжелым было положение на море и в воздухе в первые два месяца 1941 года. С мая прошлого года условия жизни на Европейском континенте, от Польши до Франции, только ухудшались. В будущем – если бы Черчиллю удалось втянуть в войну Соединенные Штаты – там должны были состояться решающие сражения. Но до тех пор Черчилль мог только изредка с помощью выступлений по радио пытаться поднять моральный дух порабощенных европейцев, как он это делал в 1940 году в отношении соотечественников.

Безнадежная задача. Гитлер похоронил надежды всех тех, кого завоевал. Гитлер владел западной половиной Европы, Сталин – восточной половиной. Они были партнерами. Сталин был верным и надежным спутником рейха с тех пор, как Гитлер двинулся на запад, сокрушая империалистические демократии. Сталин обязался поставить в Германию в наступающем году тонны зерна и нефти. Гитлер, в свою очередь, обещал увеличить поставки стали и средств производства в Россию. Срок первой поставки немецкой стали – середина 1941 года.

В новогоднем поздравлении Муссолини Гитлер, в частности, написал относительно России: «Я не предвижу какой-либо инициативы русских против нас, пока жив Сталин, а мы сами не являемся жертвами каких-либо серьезных неудач… Я хотел бы добавить к этим общим соображениям, что в настоящее время у нас очень хорошие отношения с СССР». Немецкая разведка не могла обнаружить и намека на какие-либо советские «инициативы» против Германии, поскольку они даже не рассматривались. Советы думали только о расширении торговли с Германией и увеличении влияния в Восточной Европе, хотя советский министр иностранных дел Вячеслав Молотов в ходе ноябрьских переговоров с Риббентропом проявил жадность и несговорчивость. Молотов потребовал увеличения влияния СССР на Балканах. Он потребовал вывода немецких войск из Финляндии и признания Германией того факта, что Болгария входит в сферу влияния СССР. Он также потребовал, чтобы Гитлер обнародовал все свои планы, имеющие отношение к Балканам и Греции[684]

.

Эти наглые требования привели Гитлера в бешенство, поскольку ему была необходима свобода действий в регионе, особенно в Болгарии, чтобы защитить свой южный фланг от ожидаемых британских действий в Греции, и по другой важной причине, которую он, конечно, не раскрывал Сталину. В июле прошлого года он сказал командующим, что весной собирается напасть на Россию. Вот почему Болгария приобрела важное стратегическое значение. Она не только защищала немецкий южный фланг от британцев, в случае их высадки в Греции, но и прикрывала южный фланг фронта от Сталина. Для того чтобы отвлечь Сталина от Центральной Европы, Гитлер соблазнял Сталина заманчивыми перспективами для России при дележе расчлененной Британской империи, предлагая присоединиться к Трехстороннему пакту в качестве четвертого партнера. Однако Англия продолжала вести борьбу, и Гитлер пока не мог предъявить труп Британской империи.