Ухожу от тебя замуж

Еще в одной дисциплине она не была даже двоечницей, потому что никогда ее не изучала. Домашнее хозяйство оставалось для Сони тайной за семью печатями, а стоит ли выходить замуж, если не можешь сварить мужу элементарной каши?

Будучи домохозяйкой, мама все делала сама и считала, что у дочери и так колоссальные нагрузки, чтобы еще заставлять ее подметать или чистить картошку. Лучше пусть позанимается лишний час английским. Или порешает задачки повышенной сложности. Или поиграет на пианино. В конце концов, пусть побегает кросс, проветрит голову от учености, чем будет дышать кухонными парами. «Когда ты налегаешь на учебу, ты лучше помогаешь мне по хозяйству, – говорила мама. – Так мы сэкономим на репетиторах и на обучении, если ты хорошо сдашь экзамены и поступишь на бюджетное отделение. Папа у нас работает инженером, я – по дому, а ты – ученицей, и все у нас прекрасно налажено. Зачем мы будем делегировать друг другу свои полномочия?»

Это казалось логичным и, главное, работало. Соня получила свою золотую медаль, поступила в медицинский институт и думала, раз задача выполнена, надо начинать самой обслуживать хотя бы себя. Но мама снова призвала ее сосредоточиться на учебе. Свободная от всех забот, дочь сможет опередить всех остальных студентов и, значит, взять лучший старт для дальнейшей карьеры.

Соня никогда не признавалась сокурсникам, что ланч-бокс ей собирает мама, и халат гладит тоже мама, и чтобы сменка лежала в сумке, тоже контролирует она. Соня понимала, что это неправильно, в гостях притворялась, что очень даже хозяйственная, и делала слабые попытки переломить ситуацию, но безуспешно. «Успеешь еще похозяйничать», – говорила мама с грустной улыбкой, подразумевающей «когда я умру», и Соня быстро сворачивала тему, чтобы не расстраивать маму и не расстраиваться самой. А потом она пошла в хирургию и появился железный аргумент: «Тебе надо беречь руки!» Она теперь не могла даже посуду помыть без того, чтобы мама с этим лозунгом на устах не отпихнула ее от раковины.

И как прикажете выходить замуж такой неумехе? Она, конечно, не полный, как выражается Литвинов, «рукожоп» в домашних делах, знает, как мыть посуду, и может почистить овощи, не изрезав себе пальцы, но системный подход полностью отсутствует.

Она понятия не имеет, как можно за три часа сварить обед из трех блюд, прибрать квартиру, погладить и… И, наверное, есть что-то еще, что надо сделать приличной женщине по дому, о чем она даже не догадывается. Надо экономно расходовать деньги на хозяйство, вести бюджет, оплачивать коммуналку, а она этого никогда не касалась.

И главное, никогда не пробовала совмещать быт с работой. А вдруг не справится? Вдруг дополнительная нагрузка окажется ей не по силам? И что тогда станет делать Герман?

Соня вздохнула. Он рассказал, что первый раз женился рано, на первом курсе училища, и прожил двадцать лет в счастливом супружестве, вырастил двоих детей и жил бы и дальше, но жене надоела скитальческая жизнь, начались ссоры, за которыми последовал развод. Потом был скоропалительный брак по принципу «дома нет жены», который быстро распался без драм и страстей. Третий брак мало отличался от второго, но там жена ушла к более перспективному офицеру.

Герман не ругал своих жен, не винил их ни в чем, но Соня поняла, что он человек самодостаточный и вполне способен жить один. Он добрый, хороший, сильный и заботливый человек, но только до той поры, пока жена его устраивает. Беспомощную дуру рядом с собой он терпеть не будет, и что тогда? Признать, что она завалила экзамен на жену? Вернуться к родителям побитой собакой и всю жизнь пытаться наладить с ними прежнюю близость? Проситься на старую работу?

Соня обвела взглядом пустую ординаторскую и включила чайник. Бросить в кружку пакетик и залить его кипятком – вот вся домашняя работа, которую она способна выполнить без замечаний.

Вдруг пошел сильный дождь, струи воды под ветром полились в открытое окно, залили подоконник, жалюзи затрещали и выгнулись. Соня вскочила, прикрыла створку и огляделась. Вытереть лужу было нечем.

Ну и ладно! Она смотрела вниз, на почерневший от воды асфальт, на глубокую лужу, в которую молотили капли дождя и лопались пузырями, на прибитые пожухлые кроны, на ярко-рыжие кленовые листья, упавшие на землю, слушала быстрый стук дождевых струй по жестяной крыше, приглушенный оконным стеклом, и вдруг так захотелось оказаться рядом с Германом!

Она достала телефон:

– Мама, привет!

– Что случилось, доченька? – тут же отозвалась мама.

– Ничего, я скоро приду.

– Пережди дождь. Я пока сделаю салатик, ты какой хочешь? Греческий?

«Как-то это неправильно, что в двадцать восемь лет я слышу от мамы такие вопросы», – усмехнулась Соня, а вслух спросила:

– Мама, а если бы я встретила человека, живущего в другом городе, и захотела бы выйти за него замуж, ты бы что сказала?

– Что? – заволновалась мама. – Доченька? У тебя кто-то появился?