Украденное сердце (СИ)

Старцы и воины щурились, вглядываясь через яркий свет, слушали со всем присущим вниманием. Солнце уж поднималось над стенами, пронзая лучами прорехи меж балками, и тень от тына начала постепенно сползать с площадки, перемещаясь на подмостки к ногам князя.

— Горислав слишком рано ушёл, и теперь мой долг нести ответственность перед народом, и Богами. Сегодня решится твоя судьба. Ты, сговорившись со степняками, нашими заклятыми врагами, напал на отряд отца, Горислава ранили, и ни для кого не осталось тайной, что стрела была пропитана ядом. Помимо того, что был причастен к смерти собственного брата, ты водил дружбу с вождём степняков Оскабой, — медленно и звучно говорил князь.

И Марибор, испытывая лютое напряжение в свою сторону, прирос босыми ступнями к земле, ощущая, как с каждым произнесённым словом племянника, их мерзко покалывает.

На речи проникновенные Данияр горазд. Марибор оценил это. Но с другой стороны, в нём говорила если не ненависть и желание отомстить, то личная неприязнь.

— А потому я не только имею право на месть, но долг перед Воладром и отцом обязывает меня казнить тебя!

Мужи сразу закивали его словам, хоть и молчали, но взгляды выражали согласие.

Слава Богам, князь ни разу не упомянул Ведицу. Не посмел уличить матушку. Данияр не совершил такой ошибки, не разворошил прошлое, и оставалось только догадываться, кто облагоразумил его — Наволод ли, который, сбив ноги, бегал к нему всё утро? Или, разгадав эту тайну, волхв с князем об том так и не обмолвился?

— Это ещё не всё, — сказал князь.

И Марибор побелел, сглатывая сухой ком.

— Как выяснилось, у тебя были свои основания так поступать…

Марибор стискивая зубы, прожёг племянника убийственным взглядом.

— Не смей, — процедил он, догадываясь, что тот вознамерился сказать. А следом кмети сделали движение в сторону Марибора, будто почуяв угрозу. Воздух значительно накалился и душил.

Данияр, не выказав и доли смущения, глядя прямо ему в глаза, сказал:

— Ты мстил за Ведицу, свою матушку, в смерти которой были виновны… Княгиня Дамира и Ладанега, моя мать. Но самое скверное, по добровольному согласию Горислав укрывал их до последнего.

Марибор наблюдал, как в сосредоточенных взглядах воинов вспыхивало недоумение, и взгляды эти, подхватываемые ветром, летели в Марибора, будто камни, били метко. И чувствовал он себя хуже некуда. Ко всему дым окутал его, попадая в глаза, разъедал воспалённое горло.

Наволод, шагнув вперёд, закрывая собой Данияра, воздел руки к чурам, опустил, а потом повернулся к Марибору и сказал:

— Ты должен отказаться от своей мести и не замышлять против своего родича зла. Если продолжишь и дальше, то без права слова и суда народа будешь казнён, — сказав всё это, волхв дал знак кметям.

Один из них, тут же подступив к правителю, вручил ему что-то. Данияр осторожно развернул свёрток, высвобождая длинное древко с бронзовым наконечником.

— От этой стрелы погиб мой отец, — задумчиво сказал он, обращаясь к Марибору. — Боги всё видят, они восстановят справедливость и решат, достоин ли ты, незаконный сын Славера, такой чести, как право жить, так бесчестно предав своего брата.

Данияр повернув голову к тысяцкому, попросил:

— Заруба, оружие мне.

Пока князь спускался на площадку, Заруба принёс изогнутый тисовый лук. Приняв подношение, князь обратил усталый взгляд на Марибора.

— Мой отец князь Горислав правил честно, в своей жизни он совершил лишь одну ошибку. Он выгородил Ладанегу и Дамиру, скрыв их скверное преступление. И верно потому, что любил свою жену и матушку… Он поступил не по чести по отношению своему младшему брату. И я не хочу повторять ту же ошибку, что и отец. Довольно нам смертей! Если не остановить это всё, то выродятся все потомки рода до одного. Под взорами справедливых Богов я говорю, что хочу разорвать замкнутый круг проклятия Творимира, который, погибая вместе с Ведицей, проклял наш род, — Данияр на миг замолк, но в воцарившейся тишине слова его всё ещё звучали в голове.

— Я оставляю тебе жизнь, Марибор, — заключил князь. — Но ты будешь изгнан из Волдара. Ворота города отныне будут закрыты для тебя. Если вернёшься и продолжишь мстить, тебя ждёт казнь, — Данияр посмотрел на Марибора долгим взглядом, видно, ждал, что он что-то скажет. Не услышав от княжича какого-либо ответа, князь прошёл мимо него к чурам. Резким движением бросил лук и стрелу в огонь. Пламя с жадностью поглотило оружие. Дым заклубился гуще, закрывая сизым полотном дубовые лики Богов.

Данияр посмотрел, как древко быстро пожирает огонь, повернул голову. Марибор не смог прочесть в его глазах ничего: ни обиды, ни гнева, ни желания что-либо говорить ещё. Чья-то рука упала на плечо Марибора, выводя его из оцепенения.

— Пошли, — услышал он голос Зарубы.