Украденное сердце (СИ)

Марибор сделал шаг назад, отступая. Данияр не двинулся с места, всё так же стоял у костра и неподвижно смотрел на изгнанника. Наволод поспешил сойти с подмостков, оставляя старейшин. Не успел Марибор опомниться, как они уже втроём быстро шагали через двор к воротам, покидая площадку. В следующий миг в руках княжича оказался дорожный мешок с вещами и секира.

— Отъедем подальше за город, там и переоденешься, — сказал Заруба. — Нужно поспешить, чтобы народ не опомнился. Слухи быстро расползаются разные. Могут и нагнать с ответом.

Ворота за ними закрылись, оставляя за спиной отчий терем и храм. А на пыльной дороге ожидали пятеро всадников — воины, что оставались преданы до конца Марибору. Он замер, когда увидел свободных лошадей. Одна из них предназначена для него, другая для… Марибор повернулся к запертым воротам в ожидании.

Значит, Зарислава решила следовать за ним? От этой мысли даже небо посветлело. Но какого же было его удивление, когда на тропу вышла с посохом в руке колдунья.

Наволод, приложив ладонь к лицу, задумчиво глядел в сторону Чародуши, в тени глаза волхва сделались особо яркими.

— Не думай, что князь простил тебе смерть отца, — сказал вдруг он, убирая руку, поворачиваясь к Марибору. — Он сделал тебе большую милость, переступив через свою боль. Ты должен понимать это.

Не успел Марибор ответить, что не собирается его за то благодарить, как приблизилась Чародуша. В глазах её было одно тепло и тихая радость. Марибор вспомнил, как прощался с ней намедни, и не думал, что они встретятся вновь.

— Теперь пришло время сказать тебе… — вымолвила колдунья, переглядываясь с волхвом.

Марибор удивлённо перевёл взгляд на старика. Верно сговорились тут без его участия! Пока он отлёживался у Наволода в избе, похоже, решалась его судьба.

Первым заговорил волхв:

— Князь Славер знал, что творилось в его чертогах. Он беспокоился о тебе, хоть и воспринимал тебя холодно. Но также он думал и о Гориславе и считал, что вместе вам никак не ужиться, как бы ему этого ни хотелось. Так вышло, что Дамира рассорила вас и настроила друг против друга, совершив чёрное преступление. Князь Славер позаботился о тебе. Построил для тебя крепость. За пределами Тавры, отсюда полмесяца пути.

Казалось, из-под ног Марибора ушла земля. Не ослышался ли? Но спросил он совершенно другое:

— Что же ты раньше не говорил о том?

— Ты должен был пройти эти испытания, — ответила за Наволода колдунья. — Не я так решила, Боги. Теперь то, что закладывал в тебя Творимир, начало просыпаться и проявляться.

Марибор поглядел на волхва. Тот оставался спокойным.

— Не гляди на меня так, я, как и ты, не знал о том.

— Когда я нашла тебя в лесу, — продолжила колдунья, — сразу узрела в тебе силы нечеловеческие, идущие не от мира явного, а тянущиеся из мира Нави. Сначала испугалась, и мои опасения подтверждались с каждым днём, когда ты таил в себе обиду и взращивал желание мести. Творимир передал тебе своё намерение мстить тому, кто совершил бесчинство с дорогими тебе людьми, это не твоё желание, а волхва. Такой человек, как ты, наделённый силой и желанием мести, опасен, чтобы жить. Потому я нанесла заклятие, сдерживающее твои силы, но даже через него они смогли пробиться.

Марибор вспомнил, как смог тогда, на перепутье, покинуть своё тело и обратиться в дух. Выходит, так оно и было, ему не привиделось.

— Теперь ты знаешь цену этому всему и останешься благоразумным. Я последую за тобой и, если позволишь, стану помогать тебе и дальше. Приду в крепость.

Марибор плотно сжал губы, кивнул. Колдунье он не мог отказать ни в чём и оставался в долге перед ней за спасённую и сохранённую ему жизнь.

Морщинистое лицо Чародуши разгладилось. Заруба, что стоял чуть в стороне, приблизился. Ветер отбрасывал волосы со лба, открывая глубокий шрам, проходящий поперёк брови к виску.

— Если дозволишь, то и я поеду с тобой.

Заруба, сколько помнил его Марибор, всегда был надёжным человеком, которому можно доверять. Он знал ещё Славера, верно, потому и всегда уважительно относился к Марибору. И после того, как правда о Мариборе не покоробила его веры в нём, княжич не мог отказаться — люди ему нужны, особенно теперь, когда предстоит долгая дорога, а рядом будет та, кому нужна безопасность и защита. Марибор согласился, тревожно глядя на ворота. И в сердце вкралось мерзкое и холодное, как жаба, сомнение. Выйдет ли? Или предпочтёт не связываться с изгнанником?

Глава 25. Изгнанник

Зарислава бежала по переходам в свою клеть. Она видела всё, что происходило на княжьем дворе, слышала каждое слово Данияра, ловила любую перемену его голоса, холодела и бледнела — не раздумает ли князь? Не примет ли другого решения? Не передумает? Её охватил страх, когда Марибор смолчал, не отозвавшись никак на его милосердие.