Ультиматум Борна

Один бюрократ твердой походкой прошел к тяжелой старой двери и закрыл ее, в то время как остальные взяли себе по стулу, отставив их друг от друга на равные расстояния. Карлос подождал, пока все рассядутся и стихнет скрежет деревянных ножек о цемент. Затем, подобно опытному оратору-актеру, Шакал выдержал паузу, прежде чем формально обратиться к своей аудитории. Он глянул своими проницательными глазами по очереди на каждого из присутствующих, будто желая сообщить каждому и каждой, что он и она для него особенные. Последовали краткие движения рук, в основном женских, разглаживавших складки одежды, когда на них останавливался его взгляд. Их одежда была характерна для представителей высших правительственных кругов – прямого покроя и консервативная, но хорошо выглаженная и чистая.

– Я парижский монсеньор, – начал киллер в церковном одеянии. – Я тот, кто провел несколько лет в поисках каждого из вас – при помощи товарищей здесь, в Москве, и за ее пределами – и посылал вам немалые деньги, прося только о том, чтобы вы тихо дожидались моего прибытия и проявили такую же преданность мне, какую я проявил по отношению к вам… По вашим лицам я предвижу ваши вопросы, так что позвольте мне пояснить. Годы тому назад я был среди немногих избранных для обучения в Новгороде. – Последовала тихая, но заметная реакция присутствующих. Миф о Новгороде соответствовал реальности; это действительно был очень хороший учебный центр для самых одаренных товарищей – как им дали понять, но правды никто на самом деле не знал, потому что о Новгороде редко говорили вслух, только шепотом. Несколько раз кивнув, Карлос отметил для себя эффект, произведенный его откровением, и продолжил:

– Прошедшие после этого годы я провел во множестве стран, продвигая интересы великой социалистической революции, был подпольным комиссаром с гибкими полномочиями, которые требовали частых поездок сюда, в Москву, глубокого изучения конкретных ведомств, в которых каждый из вас занимает ответственную должность. – Шакал снова сделал паузу, потом вдруг заговорил резко: – Должности ответственные, но без власти, которая должна принадлежать вам. Ваши возможности недооценивают, вам недоплачивают, потому что начальники над вами – полные идиоты.

Реакция слушателей теперь была более заметной, определенно менее сдержанной.

– По сравнению с аналогичными отделами в правительствах наших соперников, – продолжал Карлос, – мы далеко отстали, в то время как должны быть далеко впереди, и мы отстали потому, что ваши

таланты все время подавляются вышестоящими людьми, которые больше заботятся о своих должностных привилегиях, чем о функционировании их отделов!

Реакция была мгновенной, даже возбуждающей: три женщины вполне открыто, хотя и сдержанно, зааплодировали.

– Именно по этой причине, по этим причинам я и мои единомышленники здесь, в Москве, нашли вас. Далее, именно поэтому я посылал вам деньги – вы могли использовать их по своему личному усмотрению, – потому что эти деньги приблизительно показывают, какие привилегии имеет ваше начальство. Так почему бы вам не получать их и не радоваться им, как радуются эти тупицы?

По помещению прокатилось «Почему нет?» и «Он прав», теперь все переглядывались и кивали головами. Тогда Шакал начал перечислять восемь основных ведомств, и на каждое из названий присутствующие кивали с энтузиазмом.

– Министерства транспорта, печати, финансов, внешней торговли, юстиции, обороны, науки и, наконец, хотя и не на последнем месте, Верховный Совет… Это ваши области, но вас отрезали от всех конечных решений. Этого больше нельзя терпеть – пора все изменить!

Слушатели поднялись с мест как один, они больше не были незнакомцами – наоборот, люди были объединены идеей. Но тут один

, очевидно, осторожный бюрократ, который закрывал дверь, сказал:

– Похоже, вы хорошо знаете наше положение, сэр, но что может его изменить?

– Это, – провозгласил Карлос сделав драматический жест в сторону папок, разложенных на столе. Группа медленно опустилась обратно на стулья, переглядываясь и посматривая на папки. – На этом столе лежат секретно добытые конфиденциальные досье на ваших начальников, каждого из представленных здесь ведомств. В них содержится столь опасная для них информация, что, оказавшись в ваших руках, она гарантирует вам немедленное продвижение по службе, а в некоторых случаях ваше назначение в те самые высокие кабинеты. Вашему начальству не останется выбора, потому что эти данные – кинжалы, приставленные к их горлу. Разглашение этой информации приведет к позору и казни.

– Сэр? – женщина средних лет в аккуратном, но неброском голубом платье неуверенно поднялась. Ее светло-серые волосы были зачесаны назад и убраны в тугой пучок; вставая, она быстрым движением, с чувством собственного достоинства поправила его. – Я ежедневно обрабатываю дела персонала… и часто обнаруживаю ошибки… как вы можете быть уверены в том, что эти досье точны? А если они неверны, мы можем попасть в очень опасное положение, разве не так?