Ультрафиолет

— Отец Антон, — бросился фиолет к родителю, — я так рад, что ты за мной пришел! Добрый Сеня по-де-лил-ся со мной, но это было очень страшно. А потом он дал мне печенье, — затараторил Петя. — А сердитый ребенок Наташка сначала меня испугала, а потом дала молока, а потом пришли другие и ты!

Монкхи обнялись, и родитель Антон прослезился от умиления. Потом он достал из-за пазухи сверток, который оказался цветастым шарфом, и торжественно повязал его на шею Пети:

— Вот, теперь ты настоящий миланский модник, — сказал он.

Я вздрогнул и внимательнее посмотрел на монкхи Антона. А тот повернулся ко мне и, поклонившись, произнес:

— Именем двенадцати, благодарю тебя, добрый Сеня, что был с моим сыном и не оставил его одного в ожидании, — он повернулся к Наташе. — Спасибо и тебе, ребенок Наташка.

Мне на мгновение стало нехорошо, я подошел к родителю Антону:

— Скажи мне, монкхи Антон, знаешь ли ты монкхи Ма-Трея?

— Что? — опешил Антон. Он с тревогой стал всматриваться в мое лицо, стараясь рассмотреть что-то невидимое и беспомощно оглянулся на сына.

— Доброго Сеню убили асууры, и малыш его собрал обратно, — радостно сказал Петя, но потом нахмурился, — только это было очень давно. И еще колодец!

Монкхи Антон всплеснул руками и воскликнул:

— Ты — отец Первого монкхи, основателя Улья, спаситель ксантов, легендарный командир двенадцати! Ты — Арсений Кобелев! Прости, прости моего сына, он еще так мал и не умеет правильно открывать память, он не хотел ничего дурного!

Я растерялся и смутился такой восторженной реакцией. Наташка посмотрела на меня округлившимся от удивления глазами, лица полицейских вытянулись, и казалось, что они даже встали по стойке смирно.

— Ты, очевидно, с кем-то меня перепутал, монкхи Антон. Да, я — Арсений Кобелев, но я всего-навсего старый андроид-наставник этой девочки, а раньше был наставником ее матери, и отца ее матери, и матери его отца. Я совсем не сержусь на Петю. И прости Наташу за то, что она его ультрафиолетом оглушила. Раз все теперь хорошо, то пойдем, Наташа, домой, — обратился я к девочке, — давай свой портфель и фонтан свой тоже.

— Петя, — обратился я к новорожденному монкхи, — слушайся отца. Тебе предстоит долгий путь — будь смел в принятии мудрых решений. Тебе предстоит долгий путь — будь силен в принятии трудных решений. Тебе предстоит долгий путь — будь настойчив в желании сохранять верное направление. Тебе предстоит долгий путь — с радостью принимай каждый миг. Тебе предстоит долгий путь — будь верен Пути.

Я взял в руки Наташины вещи, и мы вышли из павильона остановки, не обращая внимания на восклицания и причитания монкхи Антона. Краем уха я услышал, как один полицейский сказал другому:

— Это же Арсений Кобелев — легендарный капитан крейсера «Свияга», того самого, что спас нашу Галактику.

Тот округлил глаза и приоткрыл рот от удивления.

Мы с Наташкой вышли на улицу и пошли в сторону дома. Мне снова стало жарко, и я без конца вытирал пот со лба.

— Дядя Сеня, установи обновление, наконец, — порекомендовала Наташа. — И проверь систему охлаждения — ты сильно потеешь. Ай, дай сама! — и она открыла меню настроек на моей руке. — Ну, конечно, опять в танчики играл и программу не закрыл, вот где перерасход энергии! Поэтому тебя и клонит в сон.

Она нажала пару кнопок, и жар отступил, я улыбнулся девочке. А Наташка посмотрела на меня с гордостью и вдруг крепко обняла, но тут же отстранилась и в свойственной только ей манере восхищенно воскликнула:

— Дядя Сеня, а я и не знала, что ты такой старый!

Я покачал головой:

— Наташа, ну ты же девочка! Нельзя быть такой грубой.

Наташка недоуменно посмотрела на меня:

— Хорошо, не старый. Древний?

Я вздохнул и снова покачал головой — бесполезно.

— Наташа, обещай мне, что больше не будешь так делать. Что за бредовая идея следить за монкхи? Как ты вообще обнаружила кладку? Хорошо, что системы родительского контроля работают отлично — иначе я бы тебя не нашел. Даже думать не хочу, что бы могло случиться с тобой и монкхи.

Наташка обиженно насупилась.

— Я тебя между прочим спасла, — она помолчала. — А нашла я их по ультрафиолетовому следу, конечно. Фиолеты делают метки, а я случайно увидела. Мог бы и спасибо сказать, вообще-то. Сам же кричал: «Наташка, спаси меня!»

— Ладно, ладно. Ты меня спасла. Не знаю от чего, но спасла. Где порвала ранец? Опять с мальчишками дралась?

Девочка вздохнула:

— Дядя Сеня, ты же знаешь, что умственное развитие мальчика отстает от девочки и…

Я выразительно посмотрел на Наташку, она осеклась и повесила голову:

— Мишка Носов сказал, что мой фонтан фиговый и бесполезный. А мой фонтан, — Наташка вздернула вверх острый подбородок, — очень даже хороший! Целого фиолета поймал! — торжествующе закончила она.

— Поэтому ты Мишу побила? — помолчав, спросил я.

Наташка сердито надулась и пошла на несколько шагов впереди меня. Потом она вдруг резко повернулась и хлопнула себя по лбу:

— Дядя Сеня, я же совсем забыла! Бабушка велела не опаздывать. Она сегодня пироги с визгой делает!

Я прищурился и переспросил:

— С чем-чем пироги? С визгой?