Улыбочку, капитан Бойко!

– И сильно ты его? – Чимикин явно хотел подробностей, но прямо спросить стеснялся.

– Да не особенно, – Бойко пожал плечами, – пару десятков раз прошелся, может быть.

– Это много! – ахнул Чимикин.

– Тебе-то откуда знать? – Бойко осекся. – Нет, я передумал, не отвечай! Не хочу знать ничего про это!

– Не знаю, что ты там уже придумал себе, но у нас с Лексом все по согласию и нежно, не то что у вас, – обиделся Чимикин.

– Никакое это не «у нас», – огрызнулся в ответ Бойко, – пацан зарвался и получил – вот и все. Чтоб ты знал, у меня даже не встал на это.

«Зато встал на спящего», – мстительно оживилась память.

Вадим послал ее подальше. Этим он во-первых не собирался делиться, во-вторых – собирался разобраться отдельно, а именно: никогда не вспоминать и сделать вид, что той позорной дрочки просто никогда не было.

– Ну охренеть вообще! – вырывал его из размышлений Чимикин.

По двору гордо вышагивала Ася, вслед за которой так же гордо шел Дрон, не обращая ни малейшего внимания на двух полицейских. Шли они, разумеется, в «Свидетеля».

– Ой, да брось, – закатил глаза Бойко, – зуб даю – Лекс его специально позвал, чтобы тебя позлить после твоей вчерашней сцены ревности.

– Он не такой! – возмутился Чимикин. – Это твой Юра все назло делает, Лекс бы не стал.

Вадим пожал плечами. По его мнению эти молоденькие мальчики все были с так себе характерами и для Лекса он исключение делать не стал бы. И действительно: тот вышел во двор, пожал руку Дрону, погладил Асю, махнул рукой Чимикину с Бойко и, распахнув дверь, пригласил хозяина с собакой внутрь.

– Он издевается?!

– Ага и прямо сейчас будет с ним трахаться на стойке, – Бойко затушил сигарету, – пошли работать – не сделает твой Лекс ничего страшного, он ведь правда не Юрка.

***

Юра пришел в участок ближе к вечеру, смотрел дерзко, но по большей части молчал и ни к кому со своей дуростью не лез. Подошел сперва к Чимикину, а потом вместе с Бойко зашел и к Лексу в «Свидетеля» – поблагодарил за свое спасение и коряво извинился за вчерашнее поведение. Оба извинения приняли с королевским спокойствием и благосклонностью, хотя Чимикина явно тянуло заржать. Было заметно, что к таким формулировкам Киселев не привычен – запинался и еле выдавливал из себя слова, но Вадим все равно остался доволен: хотя бы немного приструнить наглого Юрца уже засчитывалось им за победу. Впрочем, обманываться Бойко тоже не планировал. Юра, хоть и молчал, свой огонь явно не растерял, смотрел хитро с прищуром и наверняка копил в себе кучу материала для очередной выходки. Он остался до конца дня, сидел в своем телефоне, заткнув уши наушниками, что-то там смотрел, хихикал, с интересом поглядывал на каждого вводимого «преступника», что притаскивали с улицы. Следил.

Вадима это, в целом, не раздражало, так что он не обращал внимания на перешептывания коллег. Да, Юра был таким – и пусть, привыкнут. Как только эта мысль возникла у него в голове, Бойко крепко задумался. Почему, собственно, коллеги должны привыкать к присутствию Киселева, когда он в общем-то здесь проездом.

«А проездом ли»?

С этим вопросом в голове Бойко отправился в кофейню, захватить свой последний на сегодня «самый вкусный кофе». Он понятия не имел о планах Юры, а свои вроде как сводились к тому, чтобы проследить за тем, чтобы с Киселевым все было в порядке, выяснить, что тот не в секте и не угодил в какие-то по-настоящему трудные или опасные обстоятельства. Судя по всему, все проблемы Юры шли от его дурной головы и, несмотря на то, что вчера он запросто мог погибнуть, сказать, что он по жизни в беде, не поворачивался язык. По крайней мере, не в такой, о которой первым делом думали его родители, да и сам Вадим. По-хорошему, Юрца следовало вразумить и отправить первым сапсаном в Москву к родителям. Вот только Вадим почему-то не был уверен, что это станет верным решением. Все-таки, Киселев как раз и оттуда сбежал, а после шлялся где-то целый месяц, пока Бойко не подобрал его. Какие гарантии, что, уйдя от него, Юрка снова не пустится в свои нелепые странствия? Так он по крайней мере оставался под присмотром и, судя по всему, уезжать от Вадима в ближайшее время не планировал.

Эти размышления пришлось прервать, потому что Вадим как раз переступил порог «Свидетеля», где разом почувствовал запах назревающего скандала. За кассой застыл Лекс, перед ним стоял Чимикин и буравил его недобрым взглядом. Лекс скрестил руки на груди, явно уходя в глухую оборону. Ден на заднем фоне, заметив Бойко, показал ему жестами, что его тошнит. Вадим в целом понимал его отлично. Чимикин и Лекс его приход, впрочем, не заметили, продолжая играть в свою сердитую молчанку.

– Можно мне кофе? – устало спросил Бойко, побарабанив пальцами по витрине. – Два. А потом продолжайте свои игры.

– Нет никаких игр! – взвился Лекс на эти слова. – Не суди по себе!

Бойко от этой фразы только присвистнул: однако у Чимикина парень только с виду был совершенно малахольный – на деле оказалось, что тоже умеет огрызаться.

– Два кофе, Ден, прошу тебя, – Бойко забил на разборки влюбленных.