Умопомрачение

– Да не сдам, не сдам, не бойся, – Вера поняла, что Костя её не узнала без формы, приняла за обычную женщину. «Надо срочно что-то делать. Девчонка совсем плоха, думала Вера. – Ещё час, другой и её не станет». Потом решительно достала из багажника плед и расстелила на заднем сиденьи машины. Вытащила Костю из канавы, положила на травку. Затем аккуратно сняла с девушки всю одежду, потому что и брюки, и рубашка и даже плавки (единственное её бельё) были мокрыми от крови. Связала всё в один узел и бросила в багажник. Костя впала в забытьё. Глаза её были закрыты, в левом боку, чуть ниже селезёнки, темнела рана. Вера уложила её на плед, достала из аптечки йод и бинты. Как могла, обработала рану. Перед тем, как накрыть пледом, ещё раз бросила взгляд на худенькое тельце Кости, на бледные соски, впалый живот, ключицы и рёбра, ясно видимые под кожей и чуть не расплакалась. Девчонка была вся избитая, за ночь синяки на её лице и теле почернели. Вере стало жалко непутёвую сироту, опять возникшую на её пути, захотелось приласкать её, напоить, накормить. Но прежде её надо было вылечить. И с этим следователь Севастьянова справилась на «отлично». Она привезла Костю на свою дачу, подняла, как запелёнатого младенца, на второй этаж и устроила на своей кровати. Кровать была громадная, двуспальная, привезённая из городской квартиры. «Сексодром», которым они с Денисом почти не пользовались. Секс у них бывал реже редкого. Вера ненавидела это ложе, как символ своего неудавшегося брака. Потому и сплавила на дачу. А себе купила модную полуторную кроватку, итальянскую, с завитушками из кованого металла.

Пока Костя спала, Вера сгоняла в Балашиху, к подруге Вале. Валя была выходная. А вообще работала фельдшером в горбольнице. Не спрашивая ни о чём, Валентина быстро оставила все домашние дела, собрала чемоданчик, где было всё необходимое: лекарства, шприцы, перевязочные средства, и они поехали в «Берёзку». По дороге заскочили сначала в «Пельменную» к Нине. Посочувствовали ей с мужем. Потом к Маше, в «Продукты». Купили водки, вина, колбаски, фруктов. Это был обязательный ритуал, навестить подруг. И двинули с Валей на дачу к Вере.

Валю называли: «Вера наоборот». Вера была серьёзная, Валя, смешливая. Вера была отличница, Валя, троечница. Вера была худая, высокая, Валя – коренастая и в теле. У Веры были прямые светлые волосы и длинный нос. Валя, напротив, была курносая и на голове носила шапку из каштановых кудряшек. Они дружили с детства. В школе сидели за одной партой. Иногда ссорились, не без этого. Но Веры всегда давала Вале списывать, а та в драках стояла за неё насмерть. И теперь они смело могли полагаться друг на друга и по первому зову шли на помощь.

– Это огнестрел, но не глубокий, – сказала Валя, осмотрев Костю. – Пулю я выну, рану зашью, но, сама понимаешь…

Вера понимала, что об огнестрельном ранении медик обязан доложить в полицию.

– Ну, а если как-нибудь так, а Валюш? – Вера, вспомнила просьбу Кости не сдавать её ментам. – Жалко пацанку. Она одна на белом свете, и не работы у неё нет, ни жилья. Выросла в детдоме. Наставить было некому, вот и сбилась с пути, попала в тюрьму по дурости. Вместе с такими же, как она, голодными мальчишками и девчонками напала на продуктовый ларёк. Получила срок. Недавно освободилась, хочет начать нормальную жизнь, а, видишь, никак не выходит. Я почему-то ей верю. Надеюсь помочь ей с жильём, на работу устроить. Знаешь, она меня «сестрёнкой» зовёт, – засмеялась Вера.

– Да кто она тебе, что ты о ней так печёшься? – спросила Валя, набирая в шприц обезболивающее лекарство. – Нагрузка что ль у тебя такая? Чтоб бывшим зекам помогать? Эх, Верка, родить тебе надо! Это в тебе материнский инстинкт бродит!

Валентина знала своё дело. Сделала всё, что обещала. Вынула пулю, зашила рану, заклеила, наложила бинты. Предупредила:

– Если температура поднимется, звони. Номер моего мобильного не забыла?

– Не забыла, – улыбнулась Вера. Валя научила подругу, как перевязывать больную, оставила ей необходимые медикаменты. «А пулька-то наша, ментовская» – подумала Вера, разглядывая кусочек металла, извлечённый из раны своей подопечной. Подруги накрыли Костю чистой простынёй, укутали двумя одеялами и оставили наверху, а сами спустились в кухню. Отварили кастрюлю картошки, разделали селёдку, посыпали её зелёным лучком. Дома Вера обычно готовила то, что любил Денис. У него был больной желудок. На завтрак он ел овсянку или омлет, ужинал пловом. Чай пил только зелёный. Вера терпела, но ела с ним за компанию. Зато, когда вырывалась на свободу, баловала себя кислыми щами, покупными пельменями, солёными огурцами, всем тем, что обожала сама и на чём выросла в родительском доме. Подруги выпили по стаканчику водки, хорошенько закусили и наговорились всласть. Обсудили мужей во всех подробностях. Потом Вера отвезла подругу домой. На минутку заехала к родителям, убедилась, что у них всё в порядке, и вернулась в «Берёзку».