Умышленное убийство

– Я видел вас в игре, – задумчиво произнес он. – Видел и в клубах, когда у меня выдавалось время отдохнуть часок-другой. Я знаю, что как игрок вы неподражаемы. Не могу забыть и последнюю встречу между «Джентльменами» и «Игроками», я тоже присутствовал там. Вы способны на многое… Да, пожалуй, такая игра стоит свеч. И если кто-то способен обвести вокруг пальца нашего австралийца, это будете именно вы… Черт возьми, получается, что вы действительно и есть тот самый человек, которого я искал.

Сделку обговорили в кафе «Ройял», куда мы отправились по настоянию Беннета Адденбрука. Адвокат угостил нас изумительным обедом. Я помню, как сдержанно он пил шампанское, буквально лишь пригубил вино, как был напряжен в связи со сложившимися обстоятельствами, никак не дававшими ему возможности полностью расслабиться. Я пытался хотя бы морально поддержать его и тоже не позволил себе веселиться и шутить. Но Раффлз вел себя слишком уж сдержанно, что совсем не походило на него. Все время он почему-то смотрел не на собеседника, а в собственную тарелку. Правда, вскоре я понял, что мой друг что-то весьма сосредоточенно обдумывает. Адвокат понимающе переводил взгляд с него на меня, и в эти моменты я также ободряюще кивал ему. Наконец Раффлз извинился за свое долгое молчание, попросил официанта принести ему расписание поездов и объявил, что намерен немедленно отправиться в Эшер.

– Я думаю, вы простите меня, мистер Адденбрук, – добавил он, – но у меня созрел свой собственный план, о котором в данный момент мне не очень хочется распространяться, а потому пока что я придержу свои мысли при себе. К тому же я не вполне уверен в том, что все закончится успешно, а потому не хочу выкладывать свою идею ни перед кем из присутствующих. Однако переговорить с сэром Бернардом я, конечно, обязан, а потому попрошу вас черкнуть ему пару слов на своей визитной карточке. Надеюсь, вы не откажете мне в этом пустяке? Разумеется, вы можете присоединиться ко мне и также отправиться к нему. В Эшере вы будете иметь возможность выслушать все то, что я собираюсь ему сообщить. Но лично я не вижу в этом большого смысла.

Конечно же, все получилось так, как того пожелал Раффлз, хотя Беннет Адденбрук был явно недоволен уходом моего приятеля. Даже мне самому стало немного не по себе. Я только и мог, что извиниться за своего друга и поведать адвокату, что Раффлз всегда отличался упрямством и скрытностью характера, но вместе с тем я не мог бы назвать человека среди своих многочисленных знакомых, кто мог бы сравниться с ним в отваге и решимости, когда дело доходило до серьезных предприятий. И еще добавил, что полностью доверяю ему и, безусловно, рекомендую уважаемому адвокату сделать то же самое и просто положиться на рассудительность моего друга. Больше мне добавить было нечего, и, когда мистер Адденбрук уходил, я видел, что его все же продолжают терзать некоторые опасения и нехорошие предчувствия, которые мне так и не удалось развеять.

В тот день я больше Раффлза не видел, но, когда одевался к ужину, мне была доставлена телеграмма следующего содержания: «Оставайся у себя дома завтра начиная с полудня и ничего не планируй на вечер. Раффлз».

Телеграмма была отправлена со станции Ватерлоо в 6 часов 42 минуты. Значит, Раффлз уже вернулся в город! На более ранней стадии нашей дружбы я бы начал как сумасшедший бегать по городу в поисках моего приятеля, но теперь я знал его привычки получше. Его телеграмма означала лишь то, что он не намерен со мной встречаться ни сегодня вечером, ни завтра утром. Значит, мы увидимся не раньше и не позже, чем именно в полдень.

Так оно и вышло, и мы встретились где-то около часа дня. Я ждал его и смотрел в окно своей квартиры на Маунт-стрит. Он прибыл в экипаже, выпрыгнул из него и, даже не распрощавшись с кучером, прямиком направился ко мне. Я встретил его у дверей лифта, и он дружески подтолкнул меня ко входу в мою же квартиру.

– Пять минут, Зайчонок! – воскликнул он. – И ни секунды более!

Он сорвал с себя пальто, повесил шляпу на вешалку и упал в ближайшее кресло.