Unknown

Ухмыльнулся и показал свои белые, сильные зубы. Да, дорогой. Ты угадал. Все десять на одного. Вас сожрут. И это не твои кошки… Впрочем, она разрешит ему драться вместе со своей любимой хищницей. Это будет его фора… но он ошибся. Гиен не десять, а двадцать. Они голодные, злые и испуганные. Их ровно столько, чтобы они могли убивать стаей и противостоять тигрице. Их ровно столько, чтобы могли завалить бойца и сожрать на глазах у пищащей публики.

– Не волнуйся. Ты выйдешь последним. Я дам тебе такое преимущество. Можешь не благодарить. Я и так знаю, что ты на благодарности неспособен.

Метнулся к клетке и схватился за прутья, а она тут же отпрянула назад, задохнувшись от ужаса.

– Дай мне увидеть ЕЕ. Иначе никакой драки не будет! Слышишь? Я хочу увидеть свою жену!

– Обойдешься! Не заслужил!

Страшный, едва заходит речь о ней, как этот зверь меняется в лице, как начинает трястись и скалиться. Как же она ему дорога… намного дороже, чем могла предположить Албаста.

— Значит, тебе придется меня прилюдно казнить, и никто тебе за это не заплатит. Бойни не будет.

Ее разозлил этот ультиматум. Заставил побледнеть от ярости.

– Тыыы! Ты не будешь ставить мне условия!

Ткнула в него пальцем. Борясь с желанием отдать приказ высечь его еще раз. Но перед боем нельзя.

– Буду! Пока эта драка зависит от меня, и ее зрелищность равна тому, насколько я захочу ее дать! Ты забыла – я не боюсь смерти! В отличие от остальных твоих псов!

Сукин сын. Даже там, по другую сторону решетки, связанный, избитый, голодный он умудряется держать ее на крючке. И ей придется уступить. Вряд ли этот чокнутый блефует.

– А что, если я принесу тебе ее ушко? Милое и очаровательное ушко! Такое нежное, розовое, с мягкой мочкой. Ты любил его целовать? Или ты не столь романтичен, Хан?

Выражение глаз этого зверя не изменилось.

– Я уже сказал! Не дашь увидеть перед боем – его не будет!

Упрямый ублюдок! Чтоб его!

– Хорошо. Ее приведут к тебе. Подарю вам десять минут счастья.

Принудил ее согласиться. Только за это можно вырвать ему сердце. Только за то, что всегда был сильнее ее.

Где эта чертовая Зимбага? Убогая идиотка, которая давно должна была привезти мелких зверенышей. Время идет, и ей бы не помешал еще один стимулятор для проклятого сукиного сына. Но сестра не подавала вестей уже несколько дней. По последним данным она давно прибыла на территорию страны и должна была еще позавчера прибыть в провинцию. Сотовый зазвонил прямо в руках, и она тут же ответила. Легка на помине.

– Да! Где тебя носит, черт тебя раздери?

– Она сбежала!

– Чтооо?! Как, мать твою?

Глава 19

Не поверила, подпрыгнула от неожиданности и от черной злости. Никчема. Пустое место. Клоуниха, циркачка. Способна только толпу развлекать. Надо было не делать на нее ставки и не выкупать ее из захудалого шапито, чтобы подсунуть жалостливому Хану, привыкшему коллекционировать убогих, похожих на него самого. Не способна даже привезти девку и пацана.

– Она… письмо твое нашла! Сбежала, ясно?

– Какая же ты…. Насрать, что нашла. Как от тебя сбежала девка на ходулях? С тобой охрана из пяти человек!

– Твоя охрана – бездарные придурки. Они ее не нашли! Она сбежала у них из-под носа!

Ухар. Тварь мерзкая. Даже не сообщил. Испугался, гад. Это сколько дней он молчит. За это время Албаста могла послать помощь и найти девчонку.

– Я перезвоню.

Набрала Ухара, тот ответил не сразу. Боится отвечать.

– Ты что думал, я не узнаю? Я тебя сгною, мразь! Как ты мог девку-инвалидку с младенцем упустить? Ты что – бездарный идиот?

– Госпожа… я искал. Мы всю территорию прочесали. Испарилась. Исчезла. Нет нигде. Может, в реку упали? Утонули.

– Я тебя в реке утоплю. По кускам. Сутки тебе даю. Не найдешь девку – тебя тоже никто не найдет. Прочесывайте и обыскивайте дома. Сучку кто-то прячет.

– Дома тоже прочесали.

– Не волнует. Завтра чтоб она была здесь!

Отшвырнула сотовый. Даже предположить не могла. Что эта легкая добыча может выскользнуть из рук. Она предполагала щенка растерзать на глазах Хана, а вот девку можно было показывать публике, как забавного зверька. Научить драться. Ооо, она бы придумала, как развлечься и унизить, раздавить ублюдка Дугур-Намаева. Сначала внука, а потом и самого деда.

Цэцэг думала, что сможет обвести ее вокруг пальца. Думала, она такая же умная, как ее подонок отец, но прогадала. Албаста прекрасно знала, что старик жив.

– Мы договаривались, что ты предоставишь мне доказательства его смерти.

– Он мертв. Мертвее не бывает. Я сожалею, что не пригласила тебя на похороны. Но его хоронили в закрытом гробу. Пуля размозжила ему череп. Мы не звали никого.

Еще одна Дугур-Намаева пытается обвести ее вокруг пальца. Паршивая овца, которая подставила отца ради наследства, а убить кишка оказалась тонка.

– Прими мои соболезнования.