untitled

могла пальцами стучать по клавиатуре при тестировании

бета-версии новой компьютерной игры «Приключения Хэрка»

на наличие ошибок. Она сказала мне, что это ее первый день «на

игре» и что она будет играть в нее каждый день в течение двух

месяцев, чтобы убедиться, что ни одна комбинация клавиш и ни

один щелчок мыши не вырубят программу.

171

— Если только не сгорю раньше, — сказала она равнодушно, не отрываясь от игры.

— Что значит «сгорю»? — спросил я, наблюдая, как Хэрк —

не слишком подвижный для компьютерной игры, но все же

довольно прыгучий — преодолевал на экране разнообразные

препятствия.

— Сгореть — это значит перестать понимать, что происхо-

дит на экране, или начать реагировать замедленно. Короче, ока-

заться вне игры.

На ранчо Скайуокер легко можно было представить себе, что

будущее, в конце концов, спасет наше прошлое и на новой гра-

нице между ними мы найдем то, что потеряли давным-давно, в другой галактике, далеко-далеко отсюда. Но в цехе моделей

ILM в Сан-Рафаэле в это было трудно поверить. Все чудовища, ракеты, оружие и спецэффекты первой серии «Звездных войн»

были сделаны в этом цехе — в основном вручную — командой

плотников, инженеров, жестянщиков и конструкторов, подо-

бранной Лукасом. Они использовали глину, резину, пенопласт, латекс, проволоку и двухметровые ворсистые костюмы Вуки для

создания иллюзий. (Во время съемок первого фильма «Звезд-

ных войн» компьютеры использовались только для контроля за

движением камеры.) Создатели моделей оказались настолько

хорошими профессионалами своего дела, что спровоцировали

стремление ко все более совершенным спецэффектам в кино, а в

результате многие из них остались без работы.

Сам цех сохранился в основном потому, что съемочные

группы с канала Entertainment Tonight захотели снять что-нибудь

более «визуальное», чем то, что могли предложить компьютер-

щики, сидящие за мониторами и создающие спецэффекты.

Модельный цех с его чудищами, призраками и сумасшедшими

172

машинами, использованными в фильмах вроде «Охотники за

привидениями» и «Назад в будущее», производили сильное

впечатление. Когда я зашел в цех, двое плотников работали над

C-3PO, голова, руки и ноги которого были разложены по верста-

кам; он выглядел так, словно с ним расправились «песочные

люди», и я наивно спросил, появится ли он в следующих филь-

мах. Оказалось, что это был всего лишь обычный прототип, который, скорее всего, окончит свои дни в каком-нибудь супер-

маркете, где будет рекламировать пепси.

Пол Хастон, ветеран модельного цеха, нарисовал картины

на холсте для первой серии «Звездных войн» и цифровые кар-

тины для «Специальной версии». Он показал мне свои цифро-

вые добавления к «Специальной версии» перед и после сцены

в Мос Айсли. ILM вставил компьютерного Джаббу Хатта в эпи-

зод, где тот нападает на Хана Соло на стартовой площадке, у

корабля «Миллениум Фалкон». (В 1976 году этот эпизод уже

был снят, и Форд в нем играл в паре с актером, одетым в костюм

Джаббы Хатта, но получилось не слишком хорошо, и в картину

эпизод не вошел.) Чтобы сделать разбившийся корабль, стоя-

щий на заднем плане в космопорту Мос Айсли, Хастон собрал

его настоящую модель из наборов для склеивания самолетов и

вертолетов, вынес на улицу и сфотографировал при естествен-

ном свете. Потом он сканировал изображение и доработал его в

фотошопе. Клинт Янг сделал бы разбившийся корабль с нуля на

компьютере.

— Для меня, — сказал Хастон, — имеет значение, где искать

свою реальность: в компьютере или в окружающем мире. — Мы

стояли в затемненной комнате компьютерной графики, и он

махнул рукой в сторону далеких Маринских холмов, освещен-

ных солнцем. — Я все же думаю, что эта реальность не в компью-

тере, а там. — Он снова повернулся к изображению космопорта

173

на экране. — Видите, как свет отражается от крыши башни и

как эти тени здесь становятся более глубокими, хотя они скорее

должны стать более легкими. Нечего и думать о том, чтобы сде-

лать такое на компьютере.

Хастон с грустными глазами за стеклами очков в металли-

ческой оправе казался довольно меланхоличным человеком.

Он сказал, что тиранозавры в «Парке Юрского периода», сде-

ланные с помощью компьютерной графики, — это шаг в буду-

щее и что компьютерные эффекты во многих случаях лучше

традиционных макетов и кукол. Например, лава вулкана

никогда не будет по-настоящему сиять на модели, а на ком-

пьютере сделать это очень просто. Кроме того, компьютерная

графика позволяет сэкономить много времени. «Те навыки, которые были нужны десять лет назад, чтобы строить модели и

рисовать декорации, было очень сложно приобрести, — сказал

Хастон. — Модели делались методом проб и ошибок. Книг про

то, как это делать, не существовало. Все основывалось на инту-

иции. Сегодня, когда есть компьютеры, можно купить специ-

альную программу, к ней будет прилагаться инструкция, и все

можно будет делать по ней».

Хастон показал на мониторы, сканеры и прочее оборудова-

ние. «Наша компания заняла такую позицию, что компьютер —

это будущее, и мы упорно движемся в этом направлении, — ска-

зал он. — Я понимаю, этого хотят все. При изготовлении моде-