untitled

лей есть не слишком много способов ускорить работу. А это ведь

бизнес, и здесь нужна прибыль, и существуют сроки, и надо ста-

раться сделать как можно больше. Если можно что-то сделать на

компьютере и это будет стоить сто пятьдесят тысяч долларов, клиент скажет: “Да, конечно, делайте на компьютере”. Но если

вы предложите сделать обычную модель в три раза дешевле, никто не захочет. Потому что это не то, в чем заинтересованы

174

клиенты. Поэтому мы пытаемся делать все на компьютере, чтобы понять, как далеко мы можем зайти».

Если посмотреть на историю «Звездных войн»в хронологиче-

ском порядке, это будет история не о Люке, а о его отце Анакине

Скайуокере и о том, как он, рыцарь джедай, был соблазнен тем-

ной стороной Силы и превратился в Дарта Вейдера. Когда я спро-

сил Лукаса, в чем главная идея «Звездных войн», он ответил:

«Искупление. Сценарии, которые я заканчиваю сейчас, гораздо

более мрачные, чем первые три, потому что все они о падении

человека. Первый фильм был довольно невинным, но после

него все становится серьезнее, потому что это трагическая исто-

рия, она — его неотъемлемая часть».

Невинность — это то, что многим людям показалось таким

важным в первой серии «Звездных войн». Но был ли сам Лукас

настолько невинным? И если подумать об этом, все выглядит

довольно жутко: Джордж Лукас, восстанавливая старые ценно-

сти для детей, идя за своей наивной детской музой и сохраняя

при этом верность своим корням, берущим начало в контркуль-

туре шестидесятых, заработал больше денег на правах на атрибу-

тику фильма, чем кто-либо другой.

Я чувствовал, что-то в этой темной комнате было настоя-

щей Силой: обманчивая надежда на финансовую независимость, которая, в конце концов, начинает контролировать тебя. Ощу-

щение утраты в голосе, звучащем в темноте. Меланхолия, чув-

ство, которое в трилогии «Звездные войны» не слишком часто

просачивалось на экран, но присутствовало здесь, на заднем

плане, как остатки синих экранов в «Империи», в тонких кон-

турах, окружавших имперских гонцов на ледяной планете Хот.

Задумывался ли Лукас, что сам переходит на темную сто-

рону — сторону маркетинга? Может быть, это происходило

175

медленно и постепенно, и соблазн был в том, чтобы перестать

снимать фильмы и начать делать игрушки, и все было хорошо

до того момента, когда ты однажды проснулся и понял, что пре-

вратился в одну из своих игрушек. Это заметно уже в «Дже-

дае»: Ивоки, эти очаровательные пушистые создания, каза-

лось, были сделаны специально для магазина игрушек еще

до того, как помогли Люку победить Империю. «Скрытая

угроза» — попытка Лукаса-режиссера вернуть себе невин-

ность — многим критикам показалась кошмарным триумфом

Лукаса-кукольного мастера.

— Конечно, взгляды меняются, когда становишься старше и

жизнь тебя ломает, — сказал Лукас.

— Вас ломала жизнь? — спросил я.

— Она ломает всех. Ничего не бывает просто так.

Я поверил ему. В конце концов, он был Люк и, подобно Люку, вынужден был считаться с доминированием отца. (Дарт: «Будь

со мной, Люк, и вместе мы сможем управлять галактикой как

отец и сын!») Подобно тому как Люк вынужден был мириться

с качествами, унаследованными от отца, так и Лукас в своей

карьере после «Звездных войн» превратился в успешного, кон-

сервативного в финансовых вопросах бизнесмена, как этого

всегда хотел его отец. Вместо того чтобы получить независи-

мость, после успеха «Звездных войн» он ее потерял. В этом и был

настоящий урок фильма: в конце концов, империя побеждает.

6. Воскресенье в Сохо

Я живу в нижней части Манхэттена. В начале восьмидеся тых

я жил в Ист-Виллидж, а в конце восьмидесятых — в Вест-Вил-

лидж. Но Сохо всегда было осью, вокруг которой вращалось мое

понимание центра города. Сохо: выйти на улицу после выставки

Баскиа и Уорхола в галерее Тони Шафрази, кто-то предложит:

«Пойдемте в “Одеон” перекусим», а потом — в «ночь ярких ог-

ней большого города».

Но когда мне пришла пора покупать квартиру, Сохо был уже

слишком отвратителен, слишком изуродован коммерцией. Про-

водить выходные вместе с толпами, приезжающими сюда в поис-

ках статуса, — нет, не таким я представлял себе свой дом. В конце

концов, я нашел квартиру в Трайбеке, где по-своему пытаюсь сде-

лать настоящее похожим на прошлое. Для меня Трайбека — это

все равно что Сохо до того, как его захватили деньги.

И все же я гуляю по Сохо два или три раза в неделю. Обычно

у меня в уме составлен маршрут: купить продукты в Gourmet Garage, посмотреть одежду в магазинах «Хельмут Ланг» или

«Аньес Би» или сходить на выставку в галерее, хотя в последнее

время я это делаю редко. В Сохо можно много чего купить: мод-

ные солнечные очки, «настоящую» индонезийскую мебель, съе-

добные цветы, мыло высококачественного дизайна, ножницы

«Клисс Тач» за сто долларов и мобильные телефоны, мобиль-

ные телефоны, мобильные телефоны. Люди выходят и захо-

дят в магазины обуви, ювелирные магазины, магазин Дэвида

177

Цвирнера (стоп, не тот ли это парень, который играет в сериале

«Друзья»?). И обувь, и украшения, и картины мало чем отлича-

ются друг от друга. Это тоже ноубрау — пространство между зна-