Урал грозный

Уральцы — патриоты своего края... С какой гордостью они говорят о том, что знамена Государственного Комитета Обороны развеваются над лучшими предприятиями Урала! С каким волнением в Магнитогорске говорят о вечном своем сопернике — Кузнецке! В этом соревновании двух гигантов, в этой благородной борьбе двух титанов нашей промышленности — страстное желание доблестно служить родине, служить фронту.

Как дед на внука глядит на Магнитогорск старинный город металлургов Златоуст, родина знаменитых клинков и броневых сталей. Секрет закала Златоустовской булатной стали — романтическая легенда. Рассказывают, будто некий оружейный мастер добрался до самого города Дамаска, родины славнейших дамасских клинков, и будто этот уральский мастер не остановился перед тем, чтобы принять ислам и жениться на дочери дамасского оружейника. Оружейник открыл ему секрет дамасской стали, и русский мастер вернулся в Златоуст с этим секретом.

Как бы там ни было, но «шашки Златоустовских кровей» любят наши конники и высокое качество этих клинков не раз испробовали на фашистских башках. Больше восьмидесяти марок нужнейших сталей выпускает Златоуст, и броневая сталь его — добрая, высокого качества сталь.

* * *

Индустриальный Южный Урал живет бок о бок с колхозным, и это сочетание особенно разительно вблизи промышленных городов, когда десятки километров едешь среди колхозных полей, уходящих далеко за горизонт. Люди, работающие в полях, напоминают нам о далеком фронте, о том, что мужчины сражаются и колхозный труд лег на плечи женщин, стариков и подростков.

В Сосновском районе Челябинской области известен председатель сельхозартели имени Чапаева — Павел Петрович Кадочников, награжденный орденом Ленина за прекрасное руководство колхозом. О чапаевцах говорят с уважением — они дали государству 11 тысяч пудов хлеба и еще больше картофеля и овощей, то есть не снизили, а увеличили хлебосдачу в дни войны. Между тем в этом колхозе осталось всего 65 трудоспособных. Кадочников — старый солдат; с войны 1914—1917 годов он пришел инвалидом. У него есть свой, особый счет с немцами. Ходит Кадочников, опираясь на палку, поля объезжает верхом на крепком коньке. Когда приезжие интересуются, каким образом он так высоко поднял свой колхоз, старый солдат отвечает:

— Прибавилось силы у народа во время войны!

И он приводит в пример прекрасную работу женщин, стариков, которым перевалило за шестьдесят, ребятишек.

Женщины, работающие на полях, женщины в лабораториях, в госпиталях, за рулем автомашины, у сложных станков-автоматов, женщины-сталевары — вот образы Урала наших дней.

Две девушки, работницы танкового завода Зина Данилова и Клава Рыбалова, овладели сложным американским станком. Больше того — они стали первыми тысячницами цеха. Николай Степовой, юноша девятнадцати лет, работающий на растирке шатуна, выполняющий сложную, требующую особой точности операцию, дает 1300 процентов нормы. Кузнецы Арзамасцев и Завьялов показывают неслыханную ни в одной кузнице мира работу: Арзамасцев, награжденный недавно орденом Ленина, дает в смену 122 коленчатых вала.

Велика трудовая доблесть уральцев, ленинградцев и украинцев, работающих на Урале. Рабочий снарядного завода Михайлов был четырежды ранен на Ленинградском фронте, вынес из-под вражеского огня своего командира. Инвалид Отечественной войны, Михайлов стал к станку и дает 238 процентов нормы Боец, отважно сражавшийся с врагом на фронте, доблестно работает в трудовом тылу. Кузнец танкового завода Ершов был пенсионером. Старый путиловец, ленинградский рабочий, он потерял сына на фронте в первые дни войны. Он вернулся на Кировский завод, чтобы мстить врагу, снова вернулся в кузницу, стал к молоту и буквально работает за двоих, дает более 200 процентов нормы.

В труднейших условиях, в лютую уральскую стужу, люди возрождали к жизни эвакуированные заводы, строили новые и расширяли старые.

В лесной глуши, в тихих долинах, которые привлекали только охотников и лыжников, вдруг послышалось жужжание механических пил, загрохотали взрывы аммонала, и впервые раздались гудки рабочих поездов. И там, где были непроходимые лесные дебри, поднялись из земли стены заводских корпусов. Ветер надувал, как парус, красное полотнище:

«Современная война — война моторов! Восстановим завод!

Дадим армии и флоту столько уральских моторов, сколько требуется для разгрома врага!»

Могли ли думать два месяца назад уральские охотники, что они увидят здесь, в глуши, в тихой долине, между двух чудом сохранившихся вековых елей, такой плакат?

Могли ли они думать, что там, где два месяца назад они видели след оленя и желтые зрачки дикой кошки, в вековой чаще, с высоты горного хребта, они увидят зарево электрических огней, паровозы на подъездных путях и сверкнувшие на магистрали фары пятитонного грузовика?