Уроборос. Проклятие Поперечника

Дмитрий Дмитриевич поднимался по лестнице уверенным шагом, не подавая виду, что думает об инородном предмете, лежащем на асфальте у входа, впереди на кронштейне двигалась автоматическая камера, снимающая его восхождение: не верилось, что за её синеватым глазом находится, если не всё человечество, то значительная его часть, наблюдающая за ним по интернету и телевизору; через каждые пять метров парами напротив друг друга стояли гвардейцы с лицами, словно вырезанными из камня, — их учат делать такие лица и сохранять на протяжении долгого времени. Такая школа неизбежно накладывает отпечаток на всю дальнейшую судьбу этих ребят: до конца своих дней они будут нести свои окаменевшие лица, которые никогда не станут прежними — подвижными и живыми — рассказывать сначала детям, потом внукам о прекрасном моменте, когда мимо них бодрым шагом прошёл Президент, и они краем глаза увидели его; — но кто я, в сущности, такой? Да никто! В полтора раза ниже их ростом, в три раза старше, внешность — далекая от совершенства, а они тщательно подобраны, выбраны из тысяч, если не из миллионов, по строгим критериям: рост не ниже ста семидесяти пяти сантиметров, стопроцентное зрение, вес в пределах нормы, без ярко выраженной субтильности или полноты, красивого телосложения, без татуировок, шрамов, крупных родинок и родимых пятен, с полным комплектом здоровых белых зубов, внешность — чисто тартарская без примесей; проверяется психическое здоровье претендентов, наследственность до седьмого поколения; поводом для отказа служат не только объективные причины, но и любая мелочь в личном деле: уголовное или административное наказание, имеющееся у близких и дальних родственников, знакомство с лицами, которые комиссии покажутся неблагонадежными по той или иной причине; в общем рассматривают каждого из них под микроскопом, проще попасть в отряд космонавтов, чем в гвардейцы Президентского полка. Потом их учат ходить, высоко поднимая выпрямленные в коленях ноги, тянуть носок, торжественно и неподвижно стоять с каменными лицами, которые не изменить до конца жизни, наряжают как кукол — в церемониальную форму, одевают кивер, эполеты и горжет, вручают бутафорский карабин с пластмассовым штык-ножом, — какое оружие, такой и его носитель, — сами превращаются в бутафорию: лишаются не только способности думать, но и двигаться, — для экономии пространства их укладывают штабелями, перемещают на полетах погрузчиком, как мешки с овощами на складе, потом по необходимости достают и выставляют на всеобщее обозрение, а когда у них заканчивается срок службы, развозят по домам, где они под воздействием физиотерапии и присмотром специалистов, оживают в течение нескольких лет, но всё-таки не полностью, — когда я стану Президентом Тартарии, а это произойдёт уже очень скоро, и ничто помешать этому не сможет, то отменю гвардейцев, пусть пацаны живут нормальной жизнью, вместо них поставлю специально разработанных учёными для этой цели роботов с настоящим оружием, страшных и неподкупных, реагирующих на тепло и движение, безжалостных к чужакам и всякого рода врагам отечества.