Уроки развращения (ЛП)

— Я знаю, что тебе больно, моя Королева, — мягко сказал он, несмотря на свое непримиримое выражение лица и доминирующую позицию. — Но Бенни жив и поправляется в больнице. Тебе не о чем горевать, слышишь? Он жив. И это, наверное, потому, что мы с тобой дурачились в изоляторе и подслушали его. Этот засранец Карсон ни хрена не знал, что делать. Ты и я, детка, мы помогли Бенни. Это то, за что тебе нужно держаться сейчас, не за то плохое, что случилось прошлой ночью, а за то, что он в порядке, и ты помогла в этом, да?

Слова Кинга покрывали мою кожу, оседали на поверхности меня в течение долгой минуты, пока я боролась с их смыслом, пыталась оставаться беспомощной, потерянной в подавляющем истощении и чрезмерном сочувствии. Когда мои глаза начали скользить по нему, он сильнее потянул меня за волосы, а когда это не помогло достаточно быстро, он поцеловал меня.

Он поцеловал меня так, как маленькие девочки мечтают, чтобы их целовали на свадьбе, так, как подростки любят смотреть в кино. То, о чем большинство взрослых женщин уже перестали мечтать.

Я потеряла себя в поцелуе, в сильной власти Кинга надо мной, и когда я вышла с другой стороны, я снова была Крессидой, которой так старалась быть.

Кинг смотрел на меня своими лунными глазами.

— Хорошо?

Я мягко прижалась губами к его губам, а потом сказала:

— Спасибо.

— Я же говорил тебе, что я у тебя есть, детка.

— Теперь я знаю это, Кинг. — ответила я, проведя одной рукой по его руке, чтобы мы могли соединить пальцы.

— Готова к школе?

— Ты будешь там, да?

Он усмехнулся и сжал мою руку.

— До 18 июня, детка.

Я слегка рассмеялась, и это было очень приятно.

— Тогда, да, я готова.

Занятия шли хорошо. Все были глубоко потрясены тем, что случилось с Бенни, но очень немногие студенты или преподаватели знали полную историю, в основном потому, что семья Карсона Джентри владела половиной города, и я была уверена, что он сыграл свою роль в том, чтобы его сын не был в центре событий.

Мои классы IB по английскому языку и истории были особенно подавлены новостями, но я включила фильмы в обоих классах, чтобы они могли расслабиться и отдохнуть. Все шло хорошо до конца дня, когда появилось объявление о том, что в шесть часов вечера состоится городское собрание, на котором обязательно должны присутствовать как студенты, так и преподаватели.

— Это нормально? — спросила я Тейлин и Рейнбоу, когда мы пили чай после уроков в учительской.

До EBA я никогда бы не подумала, что мне понравится проводить время в учительской, но Академия прекрасно финансировалась, поэтому учителя пользовались отделанным красным деревом многокомнатным помещением на первом этаже главного здания, которое включало прекрасно оборудованную кухню, полную ванную комнату и огромную гостиную, украшенную плюшевыми кожаными креслами и диванами, клетчатыми подушками в цветах школы — темно-синем, зеленом и желтом, а также медиацентром на другой стороне комнаты, где мы сидели.

Наша троица облюбовала банкетку у окна, примостившуюся в узком конце общей зоны, потому что с нее открывался великолепный вид на комнату (идеальный вариант для тренировки мишеней для сплетен), но при этом мы могли уединиться, чтобы как следует поговорить (посплетничать).

— Такое уже случалось дважды, — ответила Рейнбоу, обменявшись обеспокоенным взглядом с Тей. — Однажды, после того, как пропал ребенок, и весь город объединился, чтобы найти его. Это было, наверное, лет двадцать назад? А потом еще раз, когда две девочки в ЕБА забеременели в один и тот же год, это был, вероятно, 2010 год, и пастор и его сын, мэр, объединили усилия, чтобы предупредить о вреде секса до брака.

— Ничего себе.

Тейлин кивнула.

— Я говорю тебе прямо сейчас, это не пойдет на пользу Падшим.

— Это не должно пойти им на пользу, — вклинился Уоррен, появившись возле нашего стола с внезапностью, которая меня обеспокоила. Мне стало интересно, где он притаился, чтобы подслушать наш разговор.

— Они создавали проблемы в Энтранс в течение многих лет.

— О, пожалуйста, — сказала Тей, закатывая свои огромные шоколадно-карие глаза. — «Падшие» защитили нас от тонны преступлений. У нас один из самых низких уровней наркомании, преступлений, связанных с наркотиками, и убийств в маленьких городках Канады. Именно благодаря их защите мы имеем такую статистику.

Уоррен был красивым мужчиной, чисто подстриженным брюнетом с голубыми глазами, которые нравились большинству женщин, но когда он смотрел на Тейлин, как тогда, сузив глаза и разинув рот над кислым лимоном мысли, застывшим на языке, он казался мне отвратительным.

— Они бандиты, и им слишком долго давали свободу действий в этом городе. Я личный друг мэра Лафайетта, и думаю, вы увидите, что у него есть несколько очень… убедительных вещей, чтобы сказать о вашем дорогом MК сегодня вечером.

Рейнбоу фыркнула.

— Да ладно, Уоррен. Ты вырос здесь так же, как я и Тей. Ты знаешь, что они не плохие парни.

— Конечно, именно поэтому Бенито Бонанно лежит в больнице после передозировки наркотиков, — проворчал он.