Уровни Глубины

– Кью… – начал я, даже не зная, как объяснить желаемое пусть и крайне дружественной, но маленькой Глубинной Химе двух дней отроду. Просто старался говорить и думать, чувствовать, о чем говорю, одновременно. – Ты можешь помочь? Вот ей… плохо. Очень плохо. Она скоро станет, как мы, и это-то ладно, но…

– Кья? – издала явно вопросительный звук мелкая, и наклонила голову вбок.

– Но надо, чтобы она осталась прежней, вот здесь.

И я, как просьбу, приложил указательный палец ко лбу между бровей девочки.

– Кьян! – расплылась в улыбке Химе и приложила свой пальчик… к моей переносице. И мгновенно в голове у меня слегка зашумел все усиливающийся прохладный сквозняк, но тут же я разорвал контакт.

– Нет, Кью, нет, не мне – мне ты уже помогла. Вот ей, – я приподнял плавающую в воде, подрагивающую «Фусо», голову которой все это время держал на коленях.

Химе перевела взгляд на часто и неглубоко дышащую канмусу… А потом, шагнув ближе, положила ей на лоб всю ладошку.

И это уже был не сквозняк – аура Кью ударила вверх и в стороны пронзительным ультрамариновым цветком: встревожено вскрикнули сидящие на ящиках и страшно переживающие, всхлипывающие эсминцы. А я воочию увидел, как тонкие, прозрачно-синие язычки, словно закрывающиеся на ночь лепестки цветка, слой за слоем, аккуратно и бережно, начали оборачивать волнующееся и готовое рассыпаться ядро личности Амагири Аясэ.

Неведомое существо, выглядящее как странный ребенок лет пяти-шести, на моих глазах ловко манипулируя какой-то неизвестной науке энергетической структурой, удерживало на краю безвозвратного исчезновения не просто человека, а канмусу… Канмусу, не так давно убившую ее саму в прошлом воплощении. Хотя, вряд ли нынешняя Кью что-то подобное помнила или чувствовала – сейчас она… просто помогала члену своей стаи. Уже своей – и помогала изо всех сил.

***

…Все закончилось только к вечеру.

Аясэ по-прежнему была без сознания, – но это было уже не предкоматозное состояние, а пусть и глубокий, но именно сон. Аура ее имела сплошной, ровный голубой цвет и больше не пульсировала.

Я к этому времени чувствовал себя, как после хорошего марш-броска, а Кью – так и вообще почти сразу уснула рядом, прямо на бетонном пандусе, с наполовину съеденным батончиком в руке…

Сэнди с Хелен и Хёкой отправили издерганных эсминцев и подлодок ужинать и спать, а сами остались помочь Мэг демонтировать и перетащить прямо к воде реанимационный саркофаг. Еще в качестве добровольной помощницы с нами осталась «Кинугаса»: необычно бледная, как смерть. И, – почему-то было такое впечатление, – не знающая, куда деть свои руки.

К притащенной, чуть ли не с корнем выдранной из медблока регенерационной капсуле на скорую руку подвели энергоснабжение, управление, и наладили циркуляцию свежей морской воды вместо штатного лечебно-ремонтного реагента. И лишь потом поместили туда «Фусо», которую я все это время так и держал на поверхности. Устало, но по-прежнему беспрерывно сканируя своей минимально развернутой аурой.

Только когда на контрольных мониторах побежали стабильные «гребенки» биоритмов, Тиллерсон – а за ней и все остальные, – с нескрываемым облегчением выдохнули.

«Вестал» опустилась на пол, уронив руки и опустив подбородок на грудь. Так что я, в целях ободрения и не придумав ничего лучше, просто подошел и слегка потрепал ее голову с разлохмаченными косами.

– А ведь у нас получилось, Мэг…

– Угу, у нас… Это у вас получилось, – пробурчала та, и, внезапно крепко обхватив мою ногу, уткнулась лбом в бедро. И громко шмыгнула носом. – Если бы не ты с Кью…

– Ну, вот такая у нас подобралась компания… Вы спасли меня, а я нахожу тех, кто спасает других…

– Ты молодец, Рэм… – мою шею внезапно обвили руки, в спину ткнулось что-то мягкое, а в ухо громко зашептал голос Хелен. – Ты просто охренеть какой молодец. Устал?.. Может, расслабляющий массаж?..

– Эй! – шутливо возмутилась Сэнди, зашедшая в воду и моющая руки. – Вот прямо так, напролом? Хотя… Это же наша Хел, и она по-другому не умеет… Вот только он сейчас, думаю, прямо на массаже и уснет. Или, хех, на массажистке… Так что все потом. Но награду ты все же заслужил…

И подошедшая Спартмайер, уже по-хозяйски сперва обняв, а потом и вообще запрыгнув на меня с ногами, накрыла мои губы своими.

– Спасибо, Рэм. От всех нас – спасибо!

***

Тропическая ночь в южных морях – завораживающе зрелище, которое никогда не приедается. Густо усыпанное звездами ясное небо, дающее достаточно света даже без Луны… Накатывающие, местами слегка светящиеся из-за обилия планктона волны прибоя, оставляющие на мокром песке берега тающие пенные кружева… Звук дыхания океана, чья поверхность чуть дальше от берега окончательно сливается с ночным небом…

Тиниан и его обитатели дремали, отдыхая от выдавшегося крайне хлопотным дня. Лишь два дежурных эсминца – «Харусаме» и «Самидаре» – сидели на посту крыши самого уцелевшего капонира и негромко болтали, порой запуская руку в объемный контейнер с закусками, или взбадриваясь горячим кофе с добавками.