Усадьба «Розель»

В воздухе повисло напряжение. Девушка молча развернулась и стала подниматься наверх. В коридоре второго этажа сразу наткнулась на Олега и направилась к нему. Пусть дуется, сколько хочет. Даже если он решил с ней порвать, это не значит, что они не могут общаться. Сейчас Миле хотелось поделиться впечатлениями. Про золото она ему расскажет, но позже. А вот Юрьянсу журналистка давно решила не помогать в этих поисках. Он вообще не проявлял интереса к ее деятельности, стало быть, ему все это было не важно. Девушку даже стало настораживать его равнодушие к результатам ее расследования. Закрадывалась мысль, что не за тем она тут, чтобы статью про дедушку-врача писать. Впервые у нее промелькнуло такое подозрение после того, как Мила случайно увидела письмо с информацией об Олеге в почте Айварса Эженовича. Поэтому журналистка и разболтала о золоте Максу. Сама она была бессильна, а на помощь Олега в тот момент рассчитывать не приходилось. Сейчас Лалин, собиравшийся войти к себе в комнату, задержался у двери и молча глядел на нее, спешащую в его сторону.

— Привет! Мы с Максимом… помнишь его? Опять ездили в усадьбу… — непринужденно начала Мила.

Ей так хотелось рассказать ему обо всем, она уже даже подалась вперед, чтобы сказать что-то еще, но Олег, напустивший на себя надменный вид, вдруг произнес:

— Так ты и с этим уже шуры-муры крутишь? Не ожидал такой прыти. Как любит говорить Брага про таких баб, «я не проститутка, а влюбчивая», да?

Мила стояла теперь растерянная, не понимавшая, что делать, будто на нее неожиданно вылили ведро холодной воды. Внутри все заледенело. И такая обида захлестнула, что словами не передать. Она попятилась назад, как человек, увидевший перед собой зверя, норовящего причинить боль. Заговорила не сразу, потому что трудно было вымолвить хоть слово из-за комка в горле. А потом почти прошептала:

— Как ты смеешь так со мной говорить, Олег? У меня никогда в жизни никого кроме тебя не было…

Ее слова оборвались, девушка поняла, что оправдывается, а это совершенно ни к чему. В голосе отчетливо слышались слезы, которые она даже не пыталась скрыть. Не стесняясь его взгляда, вытерла глаза, хоть это и не помогло, только тушь размазала.

— Я… Не желаю тебя знать. Никогда в жизни, — сказала она почти спокойно, затем отвернулась и, всхлипывая, медленно пошла к себе.

Олег же остался стоять. Вид у него был теперь пораженный и виноватый, словно он очень сожалел о сказанном, но понятия не имел, как что-то исправить.

Избегая встречи с бывшим мужем, Мила и на следующий день решила уехать из дома. Напросилась с Виктором в больницу к Маше. Сев в машину, она не сдержала эмоций:

— И как оно в роли рогоносца?

Специально готовилась это сказать, но, кажется, переборщила с иронией в голосе. Виктор был уязвлен данным замечанием, что неудивительно.

— Элина сказала, что ты наврала. И знаешь, учитывая все произошедшее между нами, я больше верю своей жене, чем тебе. Ты ведь даже отказалась говорить, кто он и где ты их видела…

Мила никогда бы не подумала, что Виктор так безоговорочно верит супруге. Что ж, это их дела. В итоге она осталась виноватой, и ничего никому не докажешь.

— Кстати, я хотел извиниться. За те слова, — не поворачивая головы и глядя на дорогу, проговорил мужчина.

Чудак. Только что опять оскорбил, назвав лгуньей, и тут же извиняется за прошлую обиду.

— Олега это все равно не вернет, — безучастно пожала плечами девушка. — Я сама виновата. Как и в прошлый раз.

После той боли, которую она испытала в первый момент, осознав, что теряет Лалина, чувства как будто притупились. Видимо, это защитное свойство психики. В какой-то момент Мила поняла, что ей все равно, что будет дальше.

— Вы раньше встречались? — он бросил на нее короткий взгляд и вновь стал следить за дорогой.

— Мы были женаты. То, что я сказала в больнице, все-таки правда.

— Я так и думал. А почему расстались?

— Я не смогла ужиться с его матерью. Не смогла покорно терпеть упреки и незаслуженные обвинения.

Помолчав, Мила продолжила:

— Олег меня не любит. В больнице я поддалась эмоциям, а он подыграл. Вот и все. — она говорила словно самой себе. Будто пыталась убедить себя в этом.

— Если, конечно, тебе интересно мое мнение, — с сомнением заметил Виктор. — Со стороны… Мила не дала ему договорить, перебив:

— Со стороны не виднее! Никто не может понять, что происходит между двумя людьми лучше, чем они сами!

Теперь Юрьянс-младший пожал плечами.

— Может это и к лучшему, — спокойно сказала девушка. — Его мать не позволит нам быть вместе, а он никогда не пойдет против воли родителей. И я его не осуждаю. Самой мне не повезло с семьей, и я рада за тех, у кого есть родители.

Виктор снова предпочел не высказывать свое мнение на этот счет.

— Понятно, — только и бросил он.

О чем еще говорить? Оба не могли найти слова.

— Все узнают, что мы уехали вместе… — заметил вдруг Юрьянс-младший.

— Если ты об Олеге, то ему все равно, — делано безразличным тоном промолвила Мила.