Ущелье дьявола

Конец сего первого дня употреблён будет на обзор местности и на водворение в ней.

Завтра две отдельные афиши укажут: одна программу бегов, другая - программу разных развлечений, которые будут устроены на сей обетованной Ландекской земле, дабы скрасить студентам печаль и горести жизни.

Сегодня вечером Юлиус предложит своим бывшим товарищам пунш-монстр в лесу.

Дано в Ландеке 10-го августа 1811 года.

Самуил I.

С подлинным верно: - Трихтер.»

Чтение было встречено криками «браво». Особенный успех имело извещение насчёт пунша. Когда Трихтер окончил, раздался настоящий гром торжественных одобрений.

В эту минуту пришёл Пфаффендорф, ведя с собой того единственного человека, который изображал собой всю Ландекскую милицию.

Самуил взял их с собой и вскричал:

- Женщины, лошади и всякая кладь пусть следуют за мной!

В сопровождении бургомистра и милиционера, которые являлись представителями власти и избавляли его от необходимости прибегать к насилию, он разместил по деревенским домам всех женщин, все картонки для шляп и всякую иную кладь.

Потом он вернулся к мужчинам и сказал им:

- Ну а вы, любящие больше небо, чем потолок, и звезды больше, чем свечи, следуйте за мной.

Глава сорок восьмая

Пунш в лесу

Самуил Гельб повёл всю толпу по прелестной дороге, вьющейся среди поросших лесом горных скатов. Четверть часа шёл подъем в гору. Потом дорога повернула влево и привела на обширную площадку, имевшую шагов двести в поперечнике, со всех сторон окружённую рослыми деревьями.

Солнце только что закатилось за горой, посылая свои последние розовые лучи в густую листву деревьев. На опушке леса журчал по камням ручеёк. Пение тысячи птиц присоединялось к этому весёлому журчанию воды.

- Ну, что, нравится вам такое помещение? - сказал Самуил.

- Vivallera! - крикнули студенты.

- Ну и прекрасно. Устраивайтесь же, стелите постели. Молодые люди принялись кто устраивать палатки, кто подвешивать гамаки. По совету Трихтера многие перед отправлением в путь запаслись холстом для палаток. Фрессванст готовился вбивать в землю колья. Но Трихтер остановил его, сказав ему:

- Фрессванст, ты не придерживаешься истории.

- Какой истории? - спросил изумлённый Фрессванст.

- Истории Робинзона.

- Что это значит?

- Разве ты не читал, мой милейший фукс, что Робинзон, у которого на его острове не было спальни и кровати, опасаясь диких зверей, не хотел спать на земле, а залез на дерево и устроил себе ложе на ветвях? Я желаю подражать этому великому примеру и эту ночь не буду ложиться, а буду спать на птичий манер.

- А ежели оттуда, сверху-то, свалишься? -спросил обеспокоенный Фрессванст.

- Это докажет только, что любой попугай лучше тебя. Слушай, Фрессванст, тут видишь ли, о чём идёт дело. Надо заткнуть рты разным клеветникам и доказать юным поколениям, что мы никогда не бываем пьяны. Лезь, будь спокоен, я тебя привяжу, ты не упадёшь.

- Ну ладно, коли так. Тогда я брошу свою палатку

- Отрекись от неё раз навсегда. Пусть никто не осмелится говорить, что мы никогда не спали в гнезде.

Во время этих весёлых приготовлений настала ночь. Бургомистр, которого Самуил пригласил на пунш, прибыл заблаговременно, как раз в ту минуту, когда студенты располагались ужинать на траве. Его прибытие было встречено криками, столь сладостными для его сердца, сколь тяжкими для ушей. Он восхищался и местом, избранным Самуилом, и всеми сооружениями студентов.

- Превосходно, превосходно! - говорил он. - А вы срубили самые лучшие ветви с деревьев и повырывали самые лучшие молодые деревца для шалашей! Отлично придумано, мои юные друзья! В самом деле, отлично придумано.

Ужин был полон оживления и потреблялся с преотменным аппетитом.

Когда ночь уже окончательно наступила, из замка пришли посланные Юлиусом служители. Они принесли два бочонка рома и водки и множество посуды. Их было не видно впотьмах, и им удалось, не будучи видимыми, расставить посуду, наполнить её ромом и водкой и зажечь. Голубоватое пламя мгновенно вспыхнуло в лесу, бросая свой фантастический свет. Проснувшиеся птички, удивляясь такому раннему наступлению зари, принялись петь.

- Да здравствует Шекспир! - вскричал Трихтер. - Мы очутились в разгар пятого действия «Виндзорских кумушек». Вон и феи танцуют под деревьями. Сейчас появится охотник. Пойдёмте, поищем его, друзья мои. Я сразу его узнаю. У него на лбу большие оленьи рога. А, я вижу его. Это - Пфаффендорф.

- Это верно, - сказал толстый бургомистр, очарованный этой деликатной шуткой. Я раньше этого не говорил вам, боясь вас напугать. Но теперь я должен разоблачить своё инкогнито.

- За здоровье охотника! - проревел Трихтер, схватывая громадный кубок.

Это послужило сигналом. Пунш загасили, разлили его по кубкам и стаканам, и вслед за усладой глаз началась услада уст.