Ущелье дьявола

- Ура! Господа! Ура! Фуксы, финки, сто-о-ой! Это Ландек!

Сотни глоток кричали:

- Привет Ландеку!

- Привет Авентинскому холму нашего университетского Рима!

- Привет тебе, ужасная куча кривых лачужек!

- Привет тебе, отныне историческая деревушка, прославленное место, бессмертная яма!

Трихтер сказал Фрессвансту:

- Знаешь, я пить хочу!

Финк подошёл к парню, шедшему за плугом.

- Эй вы, филистеры, мужичье, туземцы здешних мест, род людской с рыбьими глазами, хватит ли у тебя настолько сообразительности, чтобы указать мне, где здесь гостиница Ворона?

- В Ландеке никакой гостиницы Ворона нет.

- В таком случае гостиница Золотого Льва?

- И гостиницы Золотого Льва также нет в Ландеке.

- Ну так скажи же, наконец, идиот этакий, где у вас самая лучшая гостиница?

- Да совсем никакой гостиницы нет в Ландеке.

При этом ответе раздались со всех сторон возгласы неудовольствия и возмущения.

- Вы слышали, господа, что говорит эта образина? - воскликнул один из финков. - В Ландеке совсем нет гостиниц.

- Куда же я теперь денусь со своими шляпными картонками, - жалобно пищал какой-то студент.

- А я куда денусь с собакой? - вопил какой-то фукс.

- А мне куда девать трубку? - бешено рычал великовозрастный бородач.

- А мне куда поместить свет очей моих, розу моей весны, возлюбленную моего сердца?

Фрессванст сказал Трихтеру:

- Знаешь, я пить хочу.

Все запели погребальным тоном второй весёлый куплет знаменитой латинской песенки:

Vivat omnes virgines,Faccles, formosae.Vivat membrum quodlibet!Vivat membra quaelibet!

Некоторые стали ворчать, раздались недовольные голоса. Радость, высказанная ими вначале, мало-помалу стала переходить в озлобление. Там и сям слышалась перебранка.

- Послушай-ка, Мейер, - говорил своему соседу высокого роста широкоплечий фукс, - ты мне здорово ударил по локтю своей спиной, свинья!

- Идиот! - ответил Мейер.

- Ах, идиот? Так хорошо же!… Через четверть часа извольте быть у Кайзерштуля! Э! Чёрт возьми! А где же тут будет у нас Кейзерштуль?

- Это уж из рук вон! Не знаешь даже, где здесь и подраться хорошенько!

Вдруг раздался оклик парня:

- Эй, господин студент, смотрите-ка! Ваша собака… Студент строго воззрился на него.

- Ты должен был сказать: «госпожа ваша собака»…

- Ну так госпожа ваша сейчас укусила меня.

- Ах, ты негодяй этакий, ты вывел мою собаку из терпения, так что она укусила тебя? Вот тебе, вот тебе!

И он тотчас же вздул олуха.

- Браво! - неистово орали студенты.

А хор подхватил, как бы в виде философского одобрения:

Vita nostra brevis est:Brevi finietur.Venit mors velociter;Rapit nos atrociter.

Трихтер и Фрессванст сказали в один голос:

- Выпить бы хорошенько теперь!

- Кой черт! - отозвался какой-то студент. - Неужто мы пустим корни в этой скверной деревушке, да так и будем стоять пнями, как дорожные столбы?

- Ведь Самуил должен был вести нас.

- Самуил, Самуил! Где же Самуил?

- Эй, Самуил, иди сюда, мы не знаем, куда деваться, какая-то полнейшая анархия, идёт возмущение в смуте, весь беспорядок нарушен.

- Кориолан, скажи-ка, неужели у Вольсков никто так-таки и не ест, и не спит, и не пьёт?

Самуил спокойно подошёл вместе с Юлиусом.

- Что у вас тут такое? - спросил он.

- А то, что нет здесь ни черта, - огрызнулся Мейер.

- Да что же вам надо?

- Самое главное, что необходимо каждому человеку: гостиницу.

- Дети вы, дети! Нет у вас ни капли соображения! - с упрёком заметил Самуил. - Дайте мне подумать минут пять, и у вас явится все необходимое. Мы с Юлиусом сходим на минутку к бургомистру в дом, и, вернувшись, я займусь программой нашего бунта. А куда девался Трихтер?

- Он что-то все говорил, что хочет пить.

- Поищите его где-нибудь в можжевельнике и пришлите ко мне, мне нужен секретарь. И прошу вас не очень галдеть, пока ваш король будет заниматься.

- Будь покоен, Самуил! - прогремела толпа. Самуил и Юлиус вошли в тот дом, который был указан им как жилище бургомистра, и куда, вслед за ними, явился и Трихтер.

Едва за Трихтером захлопнулась дверь, как, верные своему данному слову вести себя тихо, эмигранты неистово заорали хором:

Pereat tristitia!Pereant osores!Pereat diabolus,Quivis antiburschius!

Глава сорок седьмая

Бургомистр Пфаффендорф

Дверь дома господина бургомистра открылась. Самуил, Юлиус и Трихтер очутились перед очень крупным, полным человеком, видимо, весьма смущённым.

- Бургомистр? - спросил Самуил.

- Зачем он вам? - пробормотал тучный человек.

- Затем, чтобы объясниться с ним.

- А вы ничего худого ему не сделаете? - робко осведомился Фальстаф.

- Напротив.

- Если так, я - бургомистр.

- Имею честь вас приветствовать! - сказал Самуил. - Но полагаю, что у вас в доме, кроме этого крыльца, имеются другие помещения поудобнее. Так не лучше ли нам там устроиться?

Бургомистр, которого проняла дрожь, провёл их к себе в кабинет. Самуил сел.