Усоногий рак Чарльза Дарвина и паук Дэвида Боуи. Как научные названия воспевают героев, авантюристов и негодяев

Мериан умерла в 1717 г., не дожив всего нескольких месяцев до 70 лет. На протяжении XVIII в. ее работы оставались чрезвычайно авторитетными, ее книги широко цитировались и вызывали восхищение. Линней ссылался на ее иллюстрации не менее 100 раз и по крайней мере несколько раз использовал их для описания видов, которые он только на этих иллюстрациях и видел. (Линней назвал в честь Мериан два вида: мотылька Phalaena merianella

и бабочку

Papilio sibilla

, но, к сожалению, сегодня оба названия недействительны.) Однако к середине XIX в. ее научная репутация в определенном смысле пошатнулась. Хотя некоторые великие натуралисты все еще хвалили ее книги (среди них Генри Уолтер Бейтс, Луи Агассис и Альфред Рассел Уоллес), другие их критиковали. Например, в 1834 г. Лэнсдаун Гилдинг опубликовал подробный разбор «Метаморфоз», в котором назвал иллюстрации небрежными, никчемными и даже «отвратительными», а саму Мериан обвинил в ошибках, которые должны были быть очевидны «каждому мальчишке-энтомологу». Заметьте, Гилдинг никогда не был в Суринаме, а судил о ее работе по экземплярам с плохими цветными иллюстрациями, вышедшими в свет после смерти Мериан, в том издании даже были иллюстрации, которых она вообще не рисовала. Но его это не волновало. В книге «Библиотека натуралистов» (Naturalists’ Library, 1841) Джеймс Дункан предположил, совершенно безосновательно, что ее иллюстрации были «в значительной степени сказочными» (под «сказочными» он подразумевал вымышленные; если бы Дункан имел в виду другое значение слова «сказочный», то есть восхитительный, он бы не ошибся). Другой натуралист, Уильям Маклей, был особенно скептично настроен относительно иллюстрации в «Метаморфозах», изображающей паука-птицееда, готового съесть колибри. Нельзя же, говорил он, всерьез поверить, что пауки-птицееды охотятся на деревьях или что они едят птиц! Сорок лет спустя, через 170 лет после того, как Мериан это впервые наблюдала, знаменитый исследователь и натуралист Генри Уолтер Бейтс подтвердил, что она была права, а Маклей ошибался. Дурная репутация Мериан, по-видимому, была связана не с допущенными ошибками (у нее действительно было несколько ошибок, но у кого их нет), а скорее с преобладавшим в викторианскую эпоху мнением, что все предыдущие исследования никуда не годятся. Но в XIX в. ее хотя бы помнили, а на протяжении большей части XX в. о ней полностью забыли.

Новую жизнь работы Мериан заслуженно получили в 1970-е гг., когда библиотека Академии наук СССР начала переиздавать ее книги о насекомых. Музеи выставляли ее работы и рассказывали ее историю, ее изображения появились на почтовых марках и немецкой банкноте в 500 марок. Имя Мериан пока не стало нарицательным, как имя Дарвина или Линнея, но все больше энтомологов узнают о ее выдающихся достижениях. Мы в большом долгу перед ней не только за то, что она раскрыла многие секреты метаморфоза насекомых, но и за то, что она помогла осуществить метаморфоз иного рода: преобразила представления натуралистов о растениях и животных. До нее иллюстрации часто бывали стилизованными, приглаженными, в них больше внимания уделялось красоте, чем жизнеподобию. Мериан стала пионером экологического подхода к естественной истории. В своих работах она изображала листья и цветы, объеденные насекомыми, подчеркивая связи между гусеницами, кормовыми растениями и охотящимися на них хищниками – всю запутанную сложность природы. Эту ее заслугу редко отмечают. Первым ученым-натуралистом с современным экологическим мышлением чаще называют биогеографа Александра фон Гумбольдта, но его труды начали публиковаться только в 1790-е гг. Впрочем, большое влияние Мериан на науку несомненно: иллюстрации к работам по естествознанию, как и само естествознание, после нее уже не могли быть прежними.