Успокой меня

– Я знаю, Тони, – Элли говорила сквозь пелену сна. Зевнув, она добавила совсем тихо: – Но чем больше у малышки будет любящих людей вокруг, тем лучше. Тогда она никогда не останется одна в большом жестоком мире. Никогда…

Она уснула на полуслове, а я еще долго смотрел в пустоту, перебирая светлые разметавшиеся волосы и обдумывая сказанное. Сколько же пришлось пройти этой хрупкой, но такой сильной женщине до встречи со мной?

***

– Господи! Я уже наложила тонну тональника, а синяк все равно виден!

Элли бегала, как заведенная, приводя себя в порядок перед предстоящим торжеством. Встав даже раньше запланированного, она развела такую бурную деятельность, что у меня голова шла кругом. Наряжаясь сама, она не забывала про Хлою и меня, раздавая ценные указания каждую минуту. Малышка радовалась, крутилась под ногами и старалась заполучить хоть что-то из косметички Элли.

В итоге выехали мы на полчаса позже, чем собирались. Я не понимал всех этих приготовлений, думая только о том, как побыстрее уловить Марию в темном углу и заставить ее подписать отказ от ребенка. Но, быстро все сделать не удалось.

Это была шикарная свадьба. Наверное, именно о такой мечтают девочки с самого детства. По крайней мере, Мария точно была счастлива. Даже нас она встретила без привычной уже гримасы, и даже на Хлою смотрела более-менее приветливо, хотя на ручки брать так и не стала.

Нехорошим сюрпризом стала для меня просьба Ральфа сопроводить сестру к алтарю. Он искренне хотел сделать ее счастливой и почему-то верил, что один из компонентов ее счастья заключается в нашем примирении.

– Я не идиот, и вижу, что между вами что-то не так. Да, это не мое дело, Тони. Только и ты пойми, я ее люблю, мы ждем ребенка – твоего племянника, и мне не хотелось бы видеть ее единственного родственника с враждебным выражением лица. Все, что прошу, – проводи ее к алтарю, как сделал бы это ваш отец, будь он жив. Это ведь твой долг, дружище, передать сестру в надежные руки…

Он говорил, а я искренне недоумевал, как может повернуться жизнь. Надо же было этому парню встретить Марию и привязаться к ней. Если бы Ральф знал, какие причины заставили меня так смотреть на собственную сестру, как изменилось бы его отношение? Думаю, сильно. Я видел его семью: дружные, веселые, поддерживающие друг друга. Такие вряд ли приняли бы кукушку, бросившую первого “неудачного” ребенка, и решившую рожать снова от более подходящего партнера. Мне хотелось рассказать ему все, но я подавил порыв в зародыше. Мною двигал чистый эгоизм. Прости, Ральф, но я не хочу усыновлять всех, от кого откажется сестрица… И я проводил ее к алтарю, передав в те самые, более надежные руки. Ральф был счастлив, а у меня на душе скребли кошки.

– Спасибо, – шепнула Мария, улучив минутку между танцами и разговорами с гостями, подкравшись сзади.

– Подпиши документы, – ответил я, даже не думая ломать комедию для окружающих и заключать ее в объятия, как она, видимо, ожидала.

– Ш-ш, – тут же всполошилась сестра, шепча в ответ: – Ты что, из ума выжил? Сюда их притащил?

– Я тебе больше скажу, если в ближайшие десять минут они не будут подписаны, пеняй на себя.

Она посмотрела на меня с искренней ненавистью, перевела взгляд на Элли, щебечущую неподалеку с Хлоей, и, решительно вздохнув, кивнула в сторону стоянки автомобилей.

– Идем.

По пути нам встретились несколько гостей, Мария всем улыбалась, шутила и призывала веселиться от души в ее лучший день.

А потом мы оказались в салоне моего пикапа, и на ее лице снова появилось холодное выражение.

– Только побыстрее, – проговорила сестра, то и дело с опаской поглядывая в окно. – Еще не хватало, чтобы Ральф пошел меня искать.

Я неторопливо вынул документы из бардачка и протянул их Марии.

Послышался скрип от соприкосновения ручки и листов. Несколько росчерков, даже не читая.

– Еще здесь, – ткнул я пальцем в пропущенное место. Она без колебаний оставила автограф и там.

– Все? – Столько нетерпения в голосе и ни капли раскаяния или сожаления.

– Ты только что отказалась от собственной дочери, – проговорил сквозь зубы, забирая документы.

– Только без нотаций, – она передернула плечами. – Я знаю, какого ты обо мне мнения. Но, это мой выбор, ясно? Ей будет лучше с тобой. Или ты предлагаешь рассказать все Ральфу и переехать на ранчо, чтобы жить там уже с двумя детьми?

– Он не из тех, кто отказывается от своих детей, Мария. И, думаю, если бы ты решила забрать Хло и раскаяться – он бы понял. Но, теперь я просто не дам тебе этого сделать. – Убрав документы, я вдруг почувствовал дикую усталость. – Уходи. Тебя ждут.

– А ты? – она вдруг обернулась. – Сбежишь со свадьбы?

– Обязательно. Я приехал только ради Хлои.

– Ты так сильно любишь ее… – мне почудилось, что в голосе Марии проскользнула горечь. – Я не знаю, способна ли на такое. Не знаю… Но, жалеть я ни о чем не привыкла. И не стану! Ясно?

Я смотрел на нее и понимал, что она никогда не передумает и не изменит своего отношения к дочери. Лишь слова Элли, прожившей всю жизнь в одиночестве, не давали покоя…