Утонувший в кладезе

– Оно вас не подвело. Заболел муж-волшебник Буривой Смирный. Мне пришлось оставить его в Ключграде.

– Заболел ли?

– Заболел, заболел. Жив он.

Наконец чело девицы озарилось счастьем. А в ауре вспыхнул запоздалый страх. Страх был знакомый – за Светушку-медведушку. Оную разновидность страха у Забавы Свет научился различать еще в прошлое лето.

– Не волнуйтесь, мне ничего не угрожало.

Страх пошел на убыль, но появились странные темно-зеленые краски. Как у князей Нарышек и Порея Ерги.

– С девицами познакомились?

Свет чуть не поперхнулся.

Это был новый вопрос, раньше Забава его ввек не задавала, хоть с девицами сыскная работа сводила Света не раз и не два. На них он учился взаимоотношениям со слабым полом. С Забавой-то не слишком поучишься…

– Познакомился. С тремя великородными. Старшей аж целых девятнадцать лет. – Свет мягко улыбнулся. – Поразительная язва и ненавидит волшебников.

Забава на его улыбку не ответила:

– Красная?

– Обычная великородная – платье до пят, а под ним три пуда спеси и гонора.

Забавино недоверие не умирало.

– А опричь спеси и гонора, что еще есть?

– Люба моя, да никак вы меня ревнуете!? – Свет всплеснул руками. – У меня такая работа, что надо встречаться и с дедушками, и с девушками. Раньше вы относились к этому спокойно. Что случилось теперь?

– Я уже сказала. – Забава встала, поставила на поднос опорожненный стакан, налила в чашку кофе. – У меня было нехорошее предчувствие.

– Но ведь я вернулся!..

– Вы вернулись. – Она вздохнула. – Но предчувствие осталось. Не будем об этом.

– Хорошо, не будем… Сейчас я должен поехать к Кудеснику. А ночью все должно быть как прежде.

Конечно, она просияла. Темно-зеленые краски в ауре пропали. Но под лучезарным счастьем явственно проступала тоска.

* * *

Он доложил Кудеснику почти обо всем. Окромя собственных подозрений. И не то, чтобы пожалел подозреваемых… Просто со вчерашнего дня ничего не изменилось. Подозрение без доказательств – что лекарь, практикующий без государственной лицензии. Вестимо, барьер в мозгу Порея Ерги вполне можно расценить как неотразимую улику. Если вы без лета седмица в сыске. И уверены, что постигли в волшебной науке все… Нет, такая улика – не для Кудесника. И не для чародея Колдовской Дружины…

– Так-так-так, – сказал Кудесник, когда Свет закончил доклад. – И чем вы, чародей, можете объяснить все эти странности?

В Остромировом «так-так-так» Свету почудилась некоторая толика страха, однако последняя фраза собеседника прозвучала абсолютно спокойно. Свет пожал раменами и тут же почувствовал, что ментальная атмосфера в кабинете изменилась – Кудесник решил проверить своего чародея.

– Мне поставлен защитный барьер, – напомнил Свет. – Коллективный…

Остромир не удостоил сию реплику ответом. По-видимому, для него барьер барьером вовсе не был.

Свет задумался. Конечно, можно воспользоваться испытанным летошним способом и, выложив Остромиру полуправду, самое главное утаить. Очень даже можно… А еще лучше было бы, сотворив С-заклинание, определить, какие эмоции испытывает сейчас сам предводитель Колдовской дружины… Однако это был бы необратимый и ко многому обязывающий поступок. Что дозволено Сварожичам, не дозволено смердам… Во всяком случае, что дозволено Кудеснику, не дозволено чародею! Кудеснику разрешается контролировать чародея, а наоборот – нет. И посему остановимся на недомолвках.

– Мы с принципалом Ергой пришли к выводу, что нам противостоит альфар весьма высокой квалификации, – сказал он. – И что оному альфару для каких-то неведомых целей очень нужен чародей Светозар Сморода. Потому я и решил уехать из Ключграда. Если я прав, альфар последует за мной. Тут мы его, голубчика, и встретим.

Остромир пожевал губами:

– У вас есть предположения, под какой именно личиной скрывается предполагаемый супротивник?

– Увы, нет! – Свет развел руками. – Иначе бы я остался в Ключграде.

Похоже, эта ложь прошла, ибо Кудесник покивал головой и поднял взор к потолку, погрузившись в размышления. Ментальная атмосфера в кабинете приняла первоначальный вид.

Свет тоже задумался. Ему вдруг пришло в голову, что он ни в какой мере не заманивает в ловушку варяжского мага. Все проще: один высококвалифицированный чародей сбежал от одной весьма обычной – разве что великородной – девицы. Впрочем, он тут же с негодованием отмел эту мысль. Бегство – поступок, присущий разве что начинающему ученику. Чародеи, как всякому известно, от простых людей – даже великородных – не бегают. Иначе Колдовская дружина давно бы приказала долго жить…

– Хорошо, – сказал Кудесник. – А как вы представляете себе дальнейшее развитие событий?

– Смутно, – признался Свет. – Ясно одно. Раз я зачем-то ему нужен, он непременно приедет в Новгород и рано или поздно попытается со мной встретиться. Полагаю, мне эта встреча ничем не грозит, в противном случае я бы давно уже был мертв. Как бы то ни было, узнать о его намерениях другим путем вряд ли удастся…

– Чем мы сможем вам помочь?

– Боюсь, ничем… Боюсь, любая помощь в самый неожиданный момент может превратиться в собственную противоположность. И обернется лишь дополнительными потерями.