Утонувший в кладезе

– Люди, которые меня нанимали. Заплатили хорошие деньги, но предупредили, чтобы я не задавала вопросов. – Она вновь засмеялась. – А мне что? Я могу и без вопросов… Начнем?

И вновь Лейф ее не понял. Но сообразил: если он сейчас что-нибудь скажет, Труда опять станет смеяться. Поэтому он лишь кивнул и сделал приглашающий жест.

Девушка, лукаво поглядывая на него, сняла брюки и рубашку.

Лейф замер: тело Труды не совсем походило на человеческое. Во-первых, оно оказалось необычно круглым, белым и не очень мускулистым. А во-вторых, на груди у нее покачивались две штучки, каких не имелось у Лейфа. Зато среди волосиков внизу живота у нее не было того, что у Лейфа всегда имелось.

– Как же ты ходишь в туалет? – потрясенно воскликнул он.

Девушка не менее потрясенно вытаращилась на него:

– Очень просто… – И снова расхохоталась: – А-а, ты имеешь в виду, что у меня нет пениса?.. Какой ты смешной, господин! В туалете я вполне могу обойтись и без него. – Труда подняла округлые руки и поправила волосы. – Главное, пенис есть у тебя. И предназначен он не только для туалета.

– А для чего же еще?

– Какой ты все-таки странный! – Девушка снова засмеялась.

И тут Лейф не выдержал, сжал кулаки.

– Если ты будешь смеяться надо мной, я тебя поколочу!

Труда не испугалась:

– Поколоти, если тебя это возбуждает. А то я смотрю – ты холоден, как замерзший тролль!

Желание ударить ее сразу пропало.

– Что значит «холоден, как замерзший тролль»?

– А то и значит!.. – Девушка опять улыбнулась, но на этот раз улыбка ее не показалась Лейфу обидной. – Мы так и будем играть в вопросы и ответы?.. Тогда теперь моя очередь спрашивать… Знаешь, зачем у меня есть вот это? – Она коснулась руками покачивающихся мешочков на своей груди, приподняла их.

Лейф задумался, вспоминая все, что он читал. И вспомнил.

– Знаю! – вскричал он. – Знаю!!! Чтобы кормить рожденных тобой детей!

– Верно, – согласилась Труда. – Но не только для этого. – Она шагнула к нему. – Ну-ка, потрогай! – Она взяла его правую руку и положила на один из мешочков. – Сожми!

Лейф сжал ладонь. Странное какое ощущение, подумал он. Похоже на…

Додумать он не успел, потому что с ним что-то произошло. В голове зашумело – будто Тор угостил его богатырским ударом своего Мьёлльнира, – бросило в жар, невыносимо захотелось сжать и второй мешочек на Трудиной груди. Но, наверное, нельзя без спроса?.. А-а, будь что будет!..

Он и оглянуться не успел, как его левая рука сама собой проделала желаемое.

Труда тут же прижалась к нему всем телом.

И ощущения стали настолько необычными, что Лейф испуганно отшатнулся.

– Э-э, да ты же совсем невинный мальчик! – удивилась Труда. – Потрясающе!.. Ладно, сейчас я тебя научу. Пошли на кровать!

Дальнейшее происходило с ним – и как бы не с ним.

Вот Лейф плывет по Клетке, намертво вцепившись в мягкую руку Труды. Словно Од, вернувшийся из дальних странствий к златослёзой Фрейе… «Снимай одежду», – говорит Фрейя, развязывая ленточку на волосах, и он послушно раздевается… «Ложись!» – говорит Фрейя… Нет, конечно, жена Ода в книжках никогда не говорила таких слов – но Лейф не менее послушно ложится…

А потом девушка проделывает с ним такое, от чего он чуть не теряет сознание… В этом должна быть какая-то магия, но в чем она заключается, Лейф не понимает. Впрочем, понимать он и не стремится. Главное, что лежать меж раскинутых ног Труды удивительно приятно. Что-то странное происходит с его пенисом, а потом Лейф и вовсе перестает воспринимать окружающее. Остается в жизни лишь одно – восхищение и наслаждение, восхищение и наслаждение, восхищение и…

Когда Лейф пришел в себя, Труда, по-прежнему раздетая, полусидела на кровати и внимательно разглядывала его. Взгляд ее был каким-то новым, и альфар не нашел ему названия.

– А ты симпатичный малыш! – сказала она. – В первый раз любовью занимался, что ли?

– Так это и была любовь? – поразился Лейф. – В первый… Давай еще позанимаемся ею!

– Подожди, – сказала Труда, опять усмехнувшись, но усмешка тоже была новой. – Мне обещали хороший ужин.

И тут же лента у стены сдвинулась с места. На этот раз в Клетку приехали два подноса.

Труда, не одеваясь, встала с кровати, сняла с ленты подносы и переставила на стол.

– Для заключенного тебя неплохо кормят…

Лейф с удовольствием наблюдал, как она ходит по Клетке, как берет в руки поднос, как наклоняется над столом. Удовольствие оказалось странным – в нем не было ничего общего с тем, что он ощущал в постели, но оно было не меньшим. Если не большим… Вспомнились вычитанные в книгах слова – «легко», «свободно», «изящно». Слова эти очень подходили Труде и ее движениям.

– Садись.

– У тебя теперь родится викинг? – задал Лейф вопрос, который мучил его. – И он будет похож на меня?

– Викинг?! – Труда вскинула на него изумленные глаза, хлопнула в ладоши и снова расхохоталась. – Ой не могу! Уморил ты меня!