В этот момент я начала подозревать, что сейчас потеряю сознание. Потребность была настолько мощной, настолько обостренной, что каждый мускул моего тела сжимался в ожидании конца (простите за каламбур).
– Ты такая узкая.
Круз вводил в меня указательный и средний пальцы, работая над клитором.
К счастью, несмотря на то, что я была пьяна, я все еще могла фильтровать свою речь.
Этот оргазм отличался от всех тех, что я доставляла себе сама. Я поняла это еще до того, как он меня настиг.
Во-первых, потому что я совсем не могла контролировать свои конечности. Они практически превратились в оставленный на полдня на солнце фраппучино.
Во-вторых, потому что я выгибалась дугообразной стрелой, словно была готова выстрелить прямо в другой континент.
В-третьих, потому что волна дрожи, прокатившаяся по мне, утопила меня во внешнем мире, и на мгновение я осталась одна, плывущая на облаке.
Облако лопнуло подо мной и вернуло на планету Земля, когда мой мускусный аромат секса коснулся моих губ, – Круз целовал меня, возясь с ремнем, чтобы освободить свой член.
Тогда я оттолкнула его, яростно тряся головой.
– Нет. Ни за что. Ни за что.
– Почему? Ты в порядке?
Он стоял передо мной, задыхаясь, его рука все еще лежала на пряжке.
Его грудь поднималась и опускалась в ритме биения сердца. Волосы были в беспорядке из-за меня. Мне нравилось, что его губы покраснели и распухли от удовольствия… но не настолько, чтобы испортить мне жизнь и официально стать главной шуткой Фэйрхоупа.
– Я в порядке…
– Я здоров, – он показал на себя. – Я проверяюсь каждые три месяца.
– Я не принимаю таблетки.
– Я вытащу.
Я посмотрела на него с двойной брезгливостью, опустив платье. Было трудно воспринимать его всерьез, пока моя вагина все еще следила за его эрекцией через джинсы.
– Шутишь? Это единственное, о чем нас предупреждали на уроках сексологии. А я не слушала. Спойлер: метод прерванного акта – ненадежный!
– Вообще-то, – рот Круза растянулся в дьявольской ухмылке, – при правильном подходе метод прерванного акта эффективен на девяносто шесть процентов. Не то чтобы я проверял его на ком-то еще.
– Ага, ну, и на мне ты тоже не будешь его испытывать, – я оттолкнула его еще раз, внезапно протрезвев. – Я не занимаюсь сексом, мистер.
– Ты имеешь в виду вообще или со мной?
– Я имею в виду вообще. Не могу рисковать.
Он издал низкий, хриплый смешок.
– Никогда.
Его улыбка была безупречной, ровные белые зубы сверкали.
– Никогда.
– Это смешно. Если это правда, значит, ты никогда не занималась сексом после рождения Мишки.
Я сцепила руки на груди, губы поджались.
Его глаза расширились.
–
– Да.
– Теннесси, ты… в наши дни можно предотвратить беременность.
– Согласна. И я делаю это самым эффективным способом из всех. Стопроцентная эффективность, если исключить Деву Марию, а мнения о том, что с ней случилось, расходятся. Я. Не. Занимаюсь. Сексом. И в особенности – в особенности, – я разжала руки, чтобы показать пальцем на потолок, продолжая свою праведную речь, – я не буду заниматься сексом с мужчиной, который уже подверг меня сексуальному насилию.
– Сексуальному насилию? Тебя? – выплюнул он, его глаза предупреждающе вспыхнули. – Ты играла с моим членом, пока я обсуждал «Пантер», не более часа назад.
– Я имею в виду тот раз, когда я ударила тебя по горлу. Не веди себя так, будто ты об этом забыл.
– Ты думала, что я напал на тебя?
Если честно, он выглядел испуганно.
Думаю, пришло время пересмотреть тот день.
Пристегните ремни, ребята.
Тринадцать
Теннесси
Ладно. Насчет контекста…
В свое время я вроде как ударила по горлу лучшего игрока Фэйрхоупа.
Когда мне было двадцать четыре, а Крузу… сколько? Двадцать шесть? И он только что вернулся в город из медицинской школы.
Рассказать эту историю можно было по-разному, но основные факты оставались следующими:
1. Я только что получила работу в «Джерри и сыновьях». До этого мне приходилось убирать дома и стричь газоны по всему городу, чтобы оплачивать учебу Мишки в школе, уроки плавания, тренировки по дзюдо и, знаете ли, вообще жизнь.
2. Круз был в самом своем расцвете. Он был настолько востребован, что ребята из «Холостяка» позвонили ему, чтобы узнать, не хочет ли он пройти прослушивание. Он только что купил свой первый дом, еще до того, как начал заниматься медициной. Потрясающий, выбеленный известью колониальный дом с шестью белыми колоннами, черными ставнями и кустами роз у входа. Он выглядел как дом мечты Барби. В нем жили гламурная бывшая модель и бейсболист, пока не уехали на пенсию во Флориду. Когда я росла, я мечтала купить его для себя и своей семьи на гипотетические деньги, которые собиралась заработать, став голливудской актрисой (несмотря на то, что у меня не было никакого актерского таланта, и я не думала, что у меня что-то получится). Теперь дом принадлежал этому дураку.