Ужасы: Последний пир Арлекина

Прошлой ночью ему меньше часа удалось подремать между страстными занятиями любовью с чувственной, пронзительно вопившей студенткой по имени Деби, а утром у него было свидание с Джареттой, его парикмахершей, которая во время завтрака предложила снять номер в гостинице, чтобы не тратить время, решая, куда пойти — к нему или к ней. Энди уже встречался с ними обеими и собирался встречаться еще, а также продолжать свидания с несколькими другими женщинами, с которыми он спал регулярно, — Шерри, Диной, Кайли, Линдой, Мелони и Шон — и со многими другими, с которыми пока не был знаком. У него было больше женщин, чем в Цинциннати, несмотря на то что он скрывал свое имя и занятия и не пользовался славой, чтобы произвести на них впечатление. Сейчас это не требовалось, поскольку там, в Цинциннати, он приобрел уверенность в обращении с женщинами, научился быть занятным и очаровательным, лавировать в разговорах об обязательствах и верности, словно Фред Астер,[19] танцующий чечетку. К тому же теперь он зарабатывал кучу денег, что тоже было не лишним.

Но сегодня он хотел отдохнуть. После работы собирался позвонить в «Круглосуточный магазин деликатесов Сола» и заказать пастрому, луковые булочки со швейцарским сыром и толстый соленый огурец, которыми была знаменита лавка Сола; взять все это домой и съесть, запивая чашкой горячего чая, просматривая «Шейн»,[20] который шел по каналу «Кино поздно ночью», а потом спать до полудня. А может, и дольше. Он зажег сигарету и вдохнул дым, предвкушая приятный вечер.

— Вы слушаете «Шоу Артура Колтона-младшего», и до конца передачи остался час, в течение которого те, у кого есть что сказать, могут звонить на студию. Говорите все, что угодно. Вы чем-то недовольны? Хотите на что-то пожаловаться? Позвоните мне! У вас есть вопросы? Вы знаете, что я почти всегда прав. Позвоните мне! И если у вас возникла личная проблема и вы хотите, чтобы я поделился с вами своим опытом, силой и мудростью, как говорят плаксивые пьяницы на встречах анонимных алкоголиков, обязательно берите трубку и звоните! Дженис звонит из Уитчиты, штат Канзас. Дженис, дорогая, вы в эфире!

— Да, Артур, я звоню по поводу вашей сегодняшней гостьи, Мелиссы Картрайт. Я слушаю вас редко, но узнала, что сегодня будет выступать Мелисса Картрайт, и, поскольку я ее большая поклонница, я…

— Почему я не удивлен?

— …Я послушала вашу передачу и была весьма разочарована: вы так и не дали ей высказать свою точку зрения. Я хочу сказать вот что: это очень мудрая женщина, очень приятная, у нее широкие взгляды и она не мужененавистница. Очень печально, что вы не позволили своим слушателям узнать о ней больше, и я думаю, сегодня это характерная черта нашей страны — здесь все больше женоненавистников. И, по-моему, вы тоже сторонник подобных взглядов.

Энди улыбнулся. Это та самая сторонница абортов, насчет которой его предупреждала Таня. Энди нисколько не интересовали ни аборты, ни запрет абортов — его это совершенно не касалось, — но большинство его слушателей были против; только это имело значение. С начала восьмидесятых, когда начали пересматривать законы об абортах,[21] это была горячая тема, и ему часто звонили, чтобы ее обсудить; поэтому он заранее приготовил ответ — забавный, саркастический, злой ответ — специально для слушателей вроде Дженис из Уитчиты.

— Дженис, дорогая, я могу быть кем угодно, но я — не женоненавистник. Женщины — мои любимые живые существа. Любой, кто меня знает, скажет вам, что Артур любит женщин. Но я против женщин — любительниц кастрировать. Это свободная страна, и вы вольны придерживаться собственного мнения, как и я, а мое мнение таково: миз Картрайт — одна из таких женщин. Поверьте мне, я считаю, что есть множество мужчин, которые заслуживают того, чтобы им отрезали яйца, но не все они таковы, и женщины, готовые кастрировать всех подряд, по моему мнению, не лучше психопатов, которые избивают жен. Итак, почему вы мне звоните? Какой у вас вопрос?

— Вообще-то, у меня нет вопроса, я просто хотела указать вам на то, что подобное отношение ко всему — отношение, которое вы сегодня продемонстрировали во время вашей передачи, — в значительной степени привело к самой устрашающей перемене в этой стране за всю мою жизнь.

— Скажите, пожалуйста, что же это за перемена?

— За последние несколько лет практически во всех штатах были приняты законы, лишающие женщин права распоряжаться собственным телом. Аборт стал преступлением. Как будто наши тела теперь являются собственностью государства! Но не существует законов, запрещающих мужчинам делать с их телами то, что им угодно! Представьте свои чувства, если бы был принят закон, обязывающий вас сделать вазэктомию![22] Представьте, что вас арестовали за то, что вы не сделали обрезания! И если вы считаете, что аборт — преступление против морали, почему вы не можете хотя бы дать женщинам выбор? Почему вы не дадите им права совершить этот грех, если они чувствуют, что это необходимо?