Я пошел на встречу с комиссаром Чокария — об этом моем контакте не знал даже Слон, не знали в посольстве и знать об этом им и не стоило — что-то слишком много предателей в последнее время развелось. С ним мы встретились почти на том же самом месте, кафе было напротив, через дорогу от того в котором мы встречались в первый раз. Комиссар был озабочен, даже усы его понуро обвисли.
— Зря ты в это дело лезешь, друг, — сказал он, — там большие люди ставки делают.
— Миллионеры?
— Миллиардеры, друг. Миллиардеры…
— А подробнее?
Чокария под столом передал мне небольшой кусочек пластика — флешку.
— Что там?
— Марко Субботич находится в оперативной разработке полиции.
— Окраска? — быстро спросил я
Чокария уставился на меня, потом я сообразил — он не знает нашей оперативной терминологии, а вот я дурак набитый.
— В смысле, друг? Какого цвета у него кожа? Он белый, не мулат.
— Нет, в чем его подозревают?
— Наркоторговля, естественно. Мы думаем, он отправляет товар в Европу вместе с замороженным мясом. А в Европе его принимают на Балканах. Поисковые собаки не могут работать от запаха мяса.
— То есть не через Испанию?
— Нет, друг, этот путь потерял свою значимость, как и сицилийский. Раньше — товар принимали в африканских странах, потом везли на Средиземноморье. Сейчас это стало небезопасно — в Средиземном море полно кораблей НАТО, лодок с беженцами. Начали досматривать, начали устанавливать радары на побережье… нет, сейчас большая часть переориентирована на Балканы. У албанцев есть сети по всей Европе, они и торгуют.
— За Субботичем следят?
— Конечно, только вот какая незадача…
— ???
— Есть люди, которые… скажем так, мешают этому.
— Не понял?
— Люди в разведке.
— Вашей разведке? — не понял я.
— Нашей.
Я хотел спросить: «А что, у Аргентины есть разведка?» Но не спросил.
— И почему они мешают?
— А вот в этом и вопрос, друг. Как сам думаешь?
Да чего тут думать…
— Можешь назвать имена?
— Могу. Есть такой офицер, Роберт Костенко, он занимается европейским направлением. Он очень против наблюдения за Субботичем.
Чокария понизил голос:
— Костенко учился в Америке. И до сих пор дружит с американцами. Вот почему я говорю, что тебе не стоит в это лезть. Эти люди могут доставить очень много неприятностей. Очень и очень много…
…
В машине я достал телефон (отключенный, естественно, от сети), поставил карту памяти и начал разбираться с тем, что дал мне Чокария. Что касается Костенко, тут сложно сказать. Местные и федералы тут на ножах, понятно что Чокарии выгодно чтобы Костенко так или иначе убрали. Не обязательно чтобы убили — посадили, уволили — тоже пойдет. Он и сам, наверное не прочь получать с Субботича.
Чокария молодец, скопировал все ДОР по Субботичу и хорватской организации в целом. Куча всего — наружное наблюдение, материалы прослушивания, отчеты, распечатки телефонных звонков, распечатки из банков. Материала много, а почему не реализуется? Одно из двух. Американцы не дают — но это вряд ли. Они здесь не так много власти имеют. Намного более вероятно — принято политическое решение не трогать Субботича. Потому что он вкладывает в экономику и немало вкладывает. А Аргентина не в том экономическом положении чтобы пристально интересоваться происхождением денег.
Может, цинично решили — строит и пусть строит. Потом всегда успеем изъять.
Проблема в том, что нам надо найти какой-то подход к Субботичу. Если это через него — достали кокаин, который провезли в посольство — нам надо знать, кто?
Начал просматривать материалы в ускоренном режиме — и вот тут мне невероятно повезло. Там была папка, в которой были установки на лиц, которые контактировали с Субботичем, они были распределены по времени, когда был контакт. И среди последних контактов Субботича — мелькнуло лицо, которое мне было знакомо.
О-па…
Отставной коммандер ВМФ США Даглас Сикерд. Один из самых ценных активов российской разведки в мире за последнее время…
…