В доме коммерции советника (дореволюц. издание)

Флора сдлала недовольную гримасу, но молча послдовала за сестрою, вроятно не желая встртить въ парк гуляющихъ, такъ какъ была безъ шляпки и въ измятомъ туалет. И такъ двушки пошли по открытому полю, что было очень трудно для Кети; рдко посщаемая тропинка была глубоко изрыта и камениста, при каждомъ сотрясеніи кровь бросалась ей въ голову отъ страха, чтобы припадокъ снова не повторился съ Генріэттой. Къ тому же солнце невыносимо пекло ей въ голову, передъ глазами мерцали желтые круги и ноги подкашивались отъ утомленія. Но тогда Кети обращала свой взглядъ на уютный домикъ Брука и поддерживала себя надеждою, что цль уже не далека.

Дйствительно, теперь она могла уже разглядть каждый кустикъ у забора и видла въ саду работника, усердно сколачивавшаго бесдку изъ сосновыхъ втвей. А вотъ и тетушка Діаконусъ показалась на порог дома; она осторожно спускалась съ лстницы держа въ рукахъ тарелку. Это вроятно былъ ужинъ для работника. Тотчасъ вслдъ за нею изъ дому вышелъ также и самъ докторъ.

– Брукъ! – крикнула Флора звучнымъ голосомъ. Онъ остановился и удивленно посмотрлъ на подвигавшуюся къ нему группу, потомъ быстро отворилъ калитку и побжалъ на встрчу идущимъ.

– Боже мой, что случилось? – крикнулъ онъ издалека.

– На насъ напала целая ватага дикихъ мегеръ, – отвчала Флора улыбаясь. – Он угражали растерзать меня, жизнь моя была въ опасности, а бдная Генріэтта такъ испугалась, что чуть не умерла отъ сильнаго припадка.

Брукъ мелькомъ посмотрлъ на нее и удостоврившись, что она цла и невредима, подошелъ къ Кети и взялъ съ ея рукъ непосильную ношу.

– Вы слишкомъ много на себя берете! – сказалъ онъ, внимательно осматривая молодую двушку, лицо которой силъно разгорлось отъ чрезмрной усталости. А возл нея, въ невозмутимомъ спокойствіи, стояла Флора – на ея красивомъ лиц разлился легкій румянецъ душевнаго волненія.

– Ты не должна была позволять сестр нести одной такую тяжесть, – обратился Брукъ къ своей невст, – слдовало помочь ей!

– Не понимаю, какъ можешь ты этого отъ меня требовать? – вскричала она обиженнымъ тономъ. – Впрочемъ твое замчаніе излишнее; я сама хорошо знаю свою обязанность и наврное помогла-бы нести Генріэтту, если-бъ это было возможно при моей слабой комплекціи. Кром того у Кети такое здоровое, крпкое сложеніе, что она легко могла справиться и одна.

Докторъ ни слова ей не отвтилъ и обратился къ бгущей на встрчу тетушк, съ просьбою немедленно приготовить кровать для больной. Старушка тотчасъ же вернулась домой и когда Генріэтту внесли въ домъ, все было уже готово для ея пріема.

Комната, куда помстили Генріэтту была большая, свтлая, съ потертыми полами, полинявшими стнами, бывшими когда-то розоваго цвта и съ старомодною печкою изъ черныхъ изразцовъ. На окнахъ висли новыя ситцевыя занавси, – единственная роскошь, которую тетушка дозволила себ, перехавъ въ новое жилище. Въ изголовьяхъ постели стояли старыя ширмы выклеенныя китайскими фигурами, а по стнамъ висли въ простыхъ деревянныхъ рамкахъ картинки идиллическаго содержанія.

На молодомъ лиц доктора отражалась серьезная озабоченность. Ему стоило много труда, чтобъ привести Генріэтту въ чувство; наконецъ она раскрыла глаза, тотчасъ-же узнала его, но слабость ея была на столько велика, что она не въ состояніи была поднять руку съ одяла.

Брукъ немедлено послалъ рабочаго въ виллу Баумгартенъ, что-бъ извстить президентшу о случившемся.

Чрезъ полчаса она явилась. До появленія важной дамы, въ комнат больной не произносилось ни одного слова; Флора стояла у окна и упорно смотрла вдаль, Кети молча сидла въ кресл, не спуская глазъ съ кровати больной, а тетушка едва слышными шагами ходила взадъ и впередъ, исполняя порученія доктора.

Президентша казалась очень взволнованною и видимо испугалась, посмотрвъ на смертельно блдное лицо Генріэтты, которая не подняла даже вкъ при ея появленіи.

– Скажите, ради Бога, какъ это все случилось? – спросила пожилая дама громкимъ голосомъ.

Флора отошла отъ окна и начала разсказывать, какъ напугали ихъ въ лсу женщины, грозившія убить ихъ, и по ея описанію она ни на одну секунду не потеряла мужества и храбро защищалась отъ разъяренныхъ фурій [11].

Между тмъ президентша вн себя ходила взадъ и впередъ по комнат и не замчала, что ея длинный, шелковый шлейфъ, волочась по крашенному полу, производилъ шумъ, непріятно дйствующій на больные, возбужденные нервы.

– Что-же скажетъ на это нашъ филантропъ [12]? – сказала она остановившись и смотря на доктора. Но Брукъ не удостоилъ отвтомъ ядовитый вопросъ президентши; казалось вс его мысли сосредоточились на больной, жизнь которой висла на волоск.

Президентша снова подошла къ кровати и съ сдержаннымъ дыханіемъ, нагнулась къ больной.

– Мн кажется, докторъ, что состояніе больной весьма опасно, – сказала она посл минутнаго молчанія. – Не нужно-ли пригласить на консультацію моего друга, медицинскаго совтника Бера? Вы, вроятно, не будете противъ этого?

– Нисколько, – отвчалъ онъ, положивъ руку больной на одяло; – я обязанъ сдлать все, что можетъ успокоить васъ.

Съ этими словами онъ вышелъ, что бы послать за требуемымъ врачомъ.