В доме коммерции советника (дореволюц. издание)

– Скажите, пожалуйста, теперь ты легко находишь вс эти льстивые эпитеты, а когда былъ нжнымъ женихомъ, тогда не находилъ для меня ни одного ласковаго слова.

Брукъ покраснлъ, какъ молодая двушка. Давно уже онъ не цловалъ эти чудныя уста, а между тмъ ему казалось, что длая это, онъ гршилъ противъ другой, которая впервые осуществляла его идеалъ женщины. Стараясь всми силами скрыть свое лицо отъ инквизиторскихъ глазъ, устремленныхъ на него, онъ выглянулъ въ садъ.

Флора во время напомнила ему прекрасныя минуты прошедшаго и тмъ выиграла игру.

– Неужели, Лео, ты пришелъ сюда только для того, что-бы такъ жестоко обвинять меня? – спросила она, быстро подходя къ нему и положивъ ему руку на плечо.

– Но ты забываешь, что сама посылала за мной, Флора, – отвтилъ онъ серьезно. – Я бы не могъ придти теперь по собственному желанію, такъ какъ у меня наверху дв больныя. Болзнь Генріэтты сильно безпокоитъ меня, ей теперь гораздо хуже и я не оставилъ-бы ее, если-бы ты не вызвала меня къ себ. Кром того, я и не думаю въ эти несчастные дни, полные страха и безпокойства, привести въ исполненіе высказанное тобою ршеніе.

– Ршеніе? Потому что я съ ребяческимъ упрямствомъ просила тебя ухать? Можно-ли придавать столько важности двичьему капризу?

И эти слова говорила Флора, которая прежде всегда отвергала въ себ всякія ребяческія вспышки! Боже мой, какая измнчивая натура! Съ такой женщиной трудно было тягаться.

Кровь бросилась въ лицо доктора, онъ нсколько разъ прошелся по комнат и нсколько секундъ не зналъ, что сказать.

– Опять таки повторю теб, что ни въ чемъ не обвиняю тебя, – сказалъ онъ нетерпливо. – Я самъ захотлъ теб во всемъ признаться и невольно увлекся.

– Что-же, разв теб измнила твоя твердая воля, о которой ты не давно говорилъ?

– Нтъ не измнила, но подчинилась лучшему убжденію. Я уже говорилъ теб, Флора, что сопротивлялся нашему разрыву, потому что того не позволяло мн самолюбіе. Я давно зналъ, что въ твоемъ сердц нтъ ни одной искры любви ко мн, а съ моей стороны было только восторженное поклоненіе красот, но не теплое, искреннее безграничное чувство. – Мы оба ошиблись. Хотя я часто ужасался моей будущности, зная, что природа надлила меня любящимъ сердцемъ, чувствуя, что я не могу прожить безъ ласки и любви, которыя только думалъ найти у своего семейнаго очага, но я все таки подчинился судьб, надялся на супружеское счастіе; а ты тмъ скоре помирилась съ мнимою соперницею, моею постоянною практикою, и охотно согласилась на мои частыя отлучки, такъ какъ это не требовало отъ тебя никакихъ жертвъ.

Молодая женщина молча смотрла на запыленный узоръ ковра; совсть не позволяла ей взглянуть въ лицо говорившаго.

– И, не смотря на мои вроломныя мысли въ отношеніи тебя, я старался все крпче держаться за ненарушимость моего слова.

– Какъ, и этому можно поврить?

– Да, Флора. Я боролся съ своимъ новымъ чувствомъ любви, какъ съ самымъ смертельнымъ, злымъ врагомъ.

Тяжелый вздохъ вырвался изъ его груди.

– Я долго былъ жестокъ къ самому себ и къ двушк, внушившей мн такую склонность. Я строго избгалъ каждаго невиннаго сближенія, я почти не говорилъ съ ней и не хотлъ даже оставить въ своей комнат цвты, которые она по разсянности забыла въ моей комнат. Она охотно посщала мой домъ, а я, нескрывая, противился этому, точно она вносила заразу подъ мою кровлю. Я заставлялъ себя мрачно и холодно смотрть на лицо, которое между тмъ, приводило меня въ восторгъ своею прелестью, нравилось мн, какъ никакія черты самой знаменитой красавицы въ свт.

– Еще бы! Это очень понятно! Что можетъ быть пріятне для врача, какъ смотрть на круглое, блое, румяное лицо здоровой двушки!

Съ этими словами Флора будто оживилась и прижала правую руку къ груди.

– И ты ршаешься говорить мн подобныя вещи? Да вдь молодая двушка тогда и бросаетъ цвты въ комнату мужчины, когда хочетъ привлечь его къ себ!

– Замолчи! – воскликнулъ онъ, поднявъ руку и строго посмотрвъ на Флору. – Меня ты можешь осыпать упреками: я буду принимать ихъ безропотно; но невинную Кети не смй трогать, за нея я буду заступаться до послдней капли крови; она ничмъ не старалась возбуждать мою любовь; вернувшись въ Дрезденъ, она не могла даже подозрвать моихъ чувствъ. Почему она тогда ухала, это ты знаешь лучше всхъ. Я былъ свидтелемъ той сцены, когда ее выгоняли изъ ея комнаты, понадобившейся для важной аристократки.

Мн стоило много труда, чтобы не наговорить въ тотъ вечеръ дерзостей президентше, а между тмъ, когда мн предложили принять ее къ себ въ домъ, я отказался. Кром того, бдная Кети совершенно случайно принуждена была выслушать, какъ я убдительно просилъ тетушку не принимать ее у насъ, пока я еще жилъ въ дом. Тогда она ухала, оскорбленная до глубины своей гордой и въ тоже время мягкой души, а я былъ на столько жестокъ и безнравственъ, что ради какого-то принципа, ради фальшиваго понятія о чести, упорствовалъ во лжи, стараясь убдить въ ней ее, себя, и всхъ окружающихъ.

Онъ замолчалъ на секунду; въ это время Флора бросилась на диванъ и зажала уши руками, точно не хотла больше его слушать, но Брукъ продолжалъ: