В её глазах

– Ты же мой друг, – говорит она, тыча его в костлявые ребра. – Пожалуй, мой единственный настоящий друг, если не считать Дэвида. Разумеется, я хочу об этом знать.

– Ну, ты, моя трагическая Спящая красавица, куда занимательней меня.

– Разумеется.

Она слегка краснеет. Ей нравится, когда он зовет ее так, хотя, наверное, с ее стороны это неправильно, ведь ее родители погибли, а это звучит почти насмешкой над ними.

Он театрально вздыхает:

– Господи, до чего же хочется вмазаться.

– Я никогда не принимала наркотики, – признается она. – Даже травку не курила.

Теперь настает его черед изумляться.

– Без дураков?

– Без дураков. Вернее, если в буквальном смысле, без дури. Мы живем – жили – в самой настоящей глуши. Я ездила только в школу и обратно, на автобусе, а потом, когда у меня начались проблемы, вообще какое-то время училась на дому.

– Каждый слой под твоей безупречной кожей все интересней и интересней. Училась на дому? Господи, тогда ничего удивительного, что ты втюрилась в деревенского парня.

Она пропускает эту небольшую шпильку мимо ушей. Он считает, что она слишком зависит от Дэвида. Это выражается не только в том, что он говорит, но и в том, чего он не говорит.

– Это упущение надо срочно исправить, – заявляет он. – Вот увидишь, тебе понравится.

Она смеется. Он говорит о наркотиках как о самой естественной вещи в мире. Наверное, для него так оно и есть. А ведь его нельзя назвать конченым наркоманом.

– Для начала хотя бы травки.

– Ладно, – решает подыграть ему она. – На травку я готова.

И сейчас она действительно на это готова, хотя прекрасно понимает, что в Вестландз, скорее всего, никакой травки достать невозможно. Она и без всяких наркотиков вполне способна чувствовать себя свободной и дикой, как Роб. Но может, ей все-таки стоит попробовать, мелькает в голове бунтарская мысль. В конце концов, подросток она или кто?

А что сказал бы Дэвид? Она пытается отогнать этот вопрос. Потому что слишком хорошо знает ответ. Дэвид был бы недоволен. Но почему она по поводу любого решения задается вопросом, чего бы хотел от нее Дэвид? Это же ненормально. Наверное, ей стоило бы стать больше похожей на Роба. Непочтительной. Независимой. Даже сама мысль об этом кажется предательством. Дэвид любит ее, а она любит Дэвида. Он спас ей жизнь.

И все-таки. Может, сделать это, а ему ничего не говорить? Подумаешь, большое дело. Одна маленькая шалость, о которой вовсе не обязательно никого оповещать. Может, ей еще не понравится. Она смотрит на часы Дэвида, болтающиеся у нее на запястье. Стрелки показывают два с небольшим.

– Все, теперь не отвертишься, – говорит Роб. – Пыхнем с тобой на пару. Это будет круто.

Она уже видит, как его мозг включается в работу, ища возможности претворить эту идею в жизнь. Интересно, как бы сложилась его судьба, родись он в ее семье? Может, он бы сейчас учился в каком-нибудь престижном университете, даже получал бы стипендию. Может, он был бы тем сыном, которого всегда хотели ее родители.

– Мне надо идти, – говорит она, и он в изумлении вскидывает на нее глаза:

– Очередной сеанс психотерапии?

Она смущенно мотает головой:

– Нет, это мои адвокаты. Они приезжают сюда. Я хотела поговорить с ними кое о каких вещах. Ну, относительно наследства. – Она сама не понимает, почему так нервничает, но почему-то нервничает. – Узнать, как продвигается расчистка дома после пожара. Распорядиться насчет установки сигнализации и всего прочего.

– Они приезжают сюда ради этого?

Адель практически слышит, как лихорадочно работает его мозг.

Она поднимается, и длинные волосы падают ей на лицо.

– Да. Долго объяснять. – Она ослепительно ему улыбается. Против этой улыбки невозможно устоять: она сама говорит, что все в полном порядке. – Ты пока сосредоточься на щипках. Если ты в самое ближайшее время не разберешься, как это делается, я решу, что все твои ночные кошмары – инсценировка.

Он улыбается в ответ:

– Ладно, Йода. Исключительно ради тебя. Только сначала, пожалуй, пойду подрочу.

– Фу.

На прощание они улыбаются друг другу, и это ее радует. Она знает, что Роб переживает. И считает, что Дэвид слишком уж ее контролирует. И совершенно точно не одобрит то, что она собирается сделать.

21

Луиза