В горах Памира и Тянь-Шаня

Научный интерес научным интересом. Но представьте себе такое счастливое стечение обстоятельств, что где-то в самых далеких, в самых трудных для жизни местах все-таки уцелело еще несколько снежных людей, неандертальцев. Они последние, их не может быть много, потому что в тех местах, где они живут, корма мало, и их дети, конечно, мрут от недоедания или просто от голода. Они ненавидят и боятся человека, потому что при встречах человек всегда гнал, бил и истреблял их. Ведь и в каменном веке они были конкурентами для человека: они ели то же, что и он, охотились за той же дичью, что и он, хотели жить в тех же местах, где и он. И человек гнал, а при случае и уничтожал голуб-явана. Человеку нужно было заботиться не о предках, а о потомках. Для них он должен был добывать корм и очищать территорию. Поэтому если еще уцелело чудом где-то в самых диких, труднодоступных местах несколько диких снежных людей, то в их психике, конечно, железным клеймом выжжены ненависть к человеку и ужас перед ним. Потому что встречи с человеком из поколения в поколение несли им гибель.

И поэтому снежный человек при встрече с нами, конечно, будет скрываться, спасаться, бежать прочь от человека, которого он ненавидит и от которого может ждать только плохого. Огромная ответственность лежит на нас. И от нас требуется огромная осторожность. А вдруг несколько неандертальцев уцелело! Нужно любой ценой найти их, попытаться спасти остатки этого почти вымершего вида, осужденного эволюцией!

Но где же искать снежного человека на Памире? По-видимому, только в двух совсем безлюдных районах Памира можно было обнаружить что-либо неизвестное, найти какое-то убежище, может быть, какую-нибудь теплую долинку вокруг теплых источников, место, богатое пищей, травами, ягодами, сурками, зайцами. Один из таких безлюдных и труднодоступных районов — окрестности Сарезского озера и бассейн впадающих в него рек — Западного Пшарта и других. Другой район — бассейн веера рек, сливающихся у конца ледника Федченко в реку Муксу. То есть это бассейны Баландкиика и Каинды.

Проникнуть в эти районы — и на Сарез, и на Баландкиик — и поработать там мечтали многие. Мечтал и я. Хотя, сказать по правде, и по Баландкиику я ходил, и на Сарезское озеро выходил дважды. Но обследовать, прочесать эти районы мне не удавалось. Поэтому я дал свое согласие на участие в поисках голуб-явана: эти поиски позволяли проникнуть в самые отдаленные, самые труднодоступные и самые необследованные места Памира.

И для этих поисков была организована специальная комплексная Памирская экспедиция. Перед ней была поставлена задача выяснить, обитает ли сейчас на Памире снежный человек и обитал ли он там прежде. В этой экспедиции приняли участие сотрудники Памирской биостанции Академии наук Таджикской ССР, сотрудники Института зоологии АН СССР, группа ленинградских альпинистов и этнографов. Принять участие в работе должны были и таджикские археологи. Пригласили мы и местных охотников-барсоловов, и высококвалифицированных проводников со служебными собаками. Эти собаки были специально тренированы на обезьяньи следы. Были мотористы для вождения водного транспорта по Сарезу. Были великолепные караванщики.

Транспортные средства у нас были достаточно разнообразны. От Оша до Памира и дальше, по многим районам Памира, куда можно, должны были ходить машины, дальше — вьючные караваны из лошадей, а для работы по Сарезскому озеру мы собирались построить плот особой конструкции.

Таким образом, в спешном порядке необходимое снаряжение было нами добыто, выпрошено или куплено. Люди — ученые, транспортники, альпинисты и охотники — были подобраны.

Нужно сказать откровенно, что в экспедицию рвались не только ученые, но и множество «любителей» и «знатоков», которые имели совершенно определенное мнение о том, как и где «ловить». Некоторые скрывали свои сведения, другие выдвигали совершенно фантастические планы.

Мы категорически уклонялись от энтузиастов-любителей и даже через Академию наук просили пограничные власти воспретить въезд в район наших работ каких-либо других самодеятельных партий. Потому что, если бы все желающие были пущены в эти районы Памира, они бы вытоптали их, как футбольное поле.

Задачи нашей экспедиции были нелегки. Нужно было проникнуть в наиболее труднодоступные районы Центрального Памира и разведать их в географическом, зоологическом, ботаническом, этнографическом и археологическом отношении. Именно эти районы (окрестности Сарезского озера и бассейн рек, слагающих Муксу), где нет жителей и куда попасть очень трудно, и были теми единственными территориями Памира, где еще можно было ожидать встреч со снежным человеком.