В клетке. Вирус. Напролом

– Возможно. Но я просто не хотела ни видеть ее, ни слышать, ни знать о ней. Я вообще не хотела иметь ничего общего с интеграторством. Я чуть не погибла из-за того, что кому-то вздумалось использовать меня, чтобы посмотреть на смерть. Все мои подспудные страхи, которые пытались предостеречь меня от этого занятия, стали явью. Поэтому я уволилась.

– НИЗ пытались получить с вас деньги за учебу и подготовку?

– Нет, они же сами дали мне эту клиентку. Только они не знали, что я едва не погибла потому, что у меня реакция притупилась от пьянства, – а я на эту тему не распространялась. Вдруг все сразу поняли, что существует большая проблема, ведь процесс отбора не отсеивал банальных психопатов. Это действительно было так. Я пообещала, что не стану возбуждать иск, меня отпустили с миром, а процесс отбора изменили, чтобы защитить интеграторов от опасных хаденов, так что я даже принесла пользу. А потом меня нашли фэбээровцы и сказали, что хотят создать особый отдел, специализирующийся на хаденах, и я им идеально подхожу. Ну, я и согласилась. Мне ведь нужна была работа.

– И вот мы здесь, – заключил я.

– Да, и вот мы здесь, – сказала она. – Теперь вы знаете, почему я ушла из интеграторов. И почему я пью, курю и трахаюсь напропалую – потому что долгие годы проработала в состоянии подавленной алкоголем паники, а потом кто-то пытался меня убить моим же собственным телом. Пью я теперь не так много, как раньше. Зато курю больше. Трахаюсь примерно столько же. Думаю, я все это заслужила.

– Не стану спорить.

– Спасибо. А теперь вернемся к нашему гребаному делу. Все, что когда-то заставляло мой мозг вопить, снова ожило. Когда я чуть не умерла, это произошло по моей вине. Я потеряла бдительность, и кто-то воспользовался этим, чтобы сделать то, чего я не хотела. Если бы я тогда упала под поезд, то в конечном счете это произошло бы по моему выбору. Ведь это я приняла решение пить и оставаться интегратором. Но здесь… Кто-то отнимает у интеграторов это право выбора. Их запирают в их собственных телах, заставляют делать то, чего они по своей воле никогда бы не сделали. А потом выбрасывают, как мусор. – Она протянула ко мне руку. – Бренда Риз – она ведь не покончила с собой.

– Нет, – подтвердил я. – Я видел ее лицо, когда отсоединился клиент. Она попыталась убежать от взрыва. До этого она собой не владела.

– Она была заперта в своем теле, – сказала Ванн. – Заперта до тех пор, когда уже не могла отменить то, что ей уготовили. Мы должны выяснить, как это случилось. И почему. Нельзя допустить, чтобы это повторилось.

– Мы знаем, кто за этим стоит, – напомнил я.

– Нет, мы только думаем, что знаем. Это разные вещи.

– Мы обязательно выясним.

– Хотела бы я разделять ваш оптимизм, – сказала Ванн и протянула мне стакан. – Но не совсем уверена, что приняла для этого достаточно.

– А мне кажется, вполне достаточно.

– Нет пока. Надо еще чуть-чуть. Думаю, одного глоточка хватит.

Я взял стаканчик и пошел к лестнице, по пути остановившись возле комнаты Тони. Его тело лежало в «колыбели» и, похоже, спало. Трила рядом не было. Я подумал о том, вспомнил ли кто-нибудь, что Тони надо покормить, но потом увидел, что его питательные трубки наполнены до максимума. Наверняка Тайла позаботилась, решил я. Все-таки хорошо иметь друзей.

На кухне я плеснул в стаканчик бурбона и вернулся наверх. Ванн уже спала и легонько похрапывала во сне.

Глава 21

В половине десятого я проснулся и сразу же пришел в ужас, оттого что проспал на работу. Но потом вспомнил, что после двух вчерашних покушений на мою жизнь мне посоветовали взять выходной, если только я не хочу пойти на прием к психологу. Я предпочел выходной.

В надежде, что мой мозг снова погрузится в сон, я лениво пролистал список входящих писем. Но не повезло. Что ж, значит, надо было вставать.

Я подключился к своему трилу и огляделся. Ванн на кушетке не было. Я решил, что она вернулась домой, но потом услышал внизу ее голос.

Она сидела в гостиной и вместе с близнецами и Тайлой смотрела на монитор. На экране был какой-то кипеж. И происходило это на Национальной аллее.

– Что там случилось? – спросил я, глядя на монитор.

– Вы встали, – сжимая в ладонях чашку с кофе, лаконично сообщила Ванн.

Я махнул рукой на экран:

– Наверное, стоило поспать еще.

– Дальше стало бы только хуже, – добавила она.

– Кто-то бросил бутылку с зажигательной смесью в группу «туристов»-хаденов, – пояснила Тайла.

– Лихо, – сказал я.

Тайла кивнула.

– Хадены собирались пойти к мемориалу Линкольна, а потом подъехали какие-то засранцы и швырнули в них «коктейль Молотова», – сказала она.

– Что не так эффективно для трилов, как для человеческих тел, – заметил я.

– Засранцы это тоже поняли, когда трилы бросились на них. – Ванн кивнула на монитор. – Смотрите, снова показывают.

Видео явно снимал на телефон какой-то «турист». На переднем плане маленький мальчик о чем-то канючил своим родителям. На заднем фоне к плотно сбившейся группе хаденов свернула машина. Из люка в крыше высунулся юнец, зажег бутылку с «коктейлем Молотова» и бросил в них.